– Я не стала ему рассказывать о тех ублюдках, – прошептала Тлапка. – Дед, наверное, совсем не в себе: расспрашивал меня про короля, про Яна Хроуста, запросил каких-то невероятных денег. Но мы все решили.
– А ты – за кого? – спросила Шарка.
– Я сама за себя. Мне плевать на стариков, вцепившихся в свои троны синеющими пальцами. Но Хоболю я, конечно, сказала, что за Хроуста. Только дурак не поймет, на кого этот охотник тут молится.
– Ага, – ответила Шарка и уткнулась в свою миску. Немудреное блюдо малу-помалу возвращало ей силы, но она не представляла себе, о чем заговорить с Тлапкой, чтобы ненароком не сболтнуть лишнего. Кольцо лежало в нагрудном кармане, его тяжесть успокаивала, тени по-прежнему чернели в углах. И говорить с Тлапкой было совершенно не обязательно, как намекал разумный Дэйн, но отчего-то Шарке этого страстно хотелось.
Когда их деревянные ложки уже соскребали со дна последние капли, Тлапка предложила:
– Не хотите прогуляться, Томи и…
– Лишка. – То, что Тлапка забыла ее, пусть и фальшивое, имя, отозвалось в Шарке легкой обидой.
– Лишка, – расплылась в улыбке Тлапка, – какое милое имя, как из сказки.
Обида испарилась.
– Давай, конечно.
Дэйн рассерженно вздохнул, но двинулся следом. «Я же сказал, что больше не оставлю тебя одну», – заявил он, поймав взгляд сестры.
Снаружи их встретил совсем уже теплый весенний ветерок вместе с птичьими трелями и скрипом зеленеющего леса. Вокруг Тхоршицы леса и рощи были совсем не такие. Время скрутило ветви местных деревьев в костлявые лапы, а корни сплелись между собой так плотно, что почти не оставили места траве. Летом из-за плотных крон тут, должно быть, царил полумрак – это подтверждали густые мхи на стволах и ветвях, похожие на старые истлевшие тряпки.
– Как ты нашла этот дом? – спросила Шарка, чтобы как-то начать разговор, пока они забирались все дальше в чащу. Все же она следила за тем, чтобы не терять приют из виду.
– Так и нашла, – пожала плечами Тлапка. Шарка заметила у нее на поясе ножны с ножом. – А что?
– Хоболь говорил, это непросто.
– Фу-ты ну-ты! Мой отец тоже был охотником, и я в лесах что-то да понимаю. И даже моих знаний хватило, чтобы его отыскать.
Значит, для стражей и прочих, кого могли послать за Шаркой и Дэйном, это тоже дело нетрудное…
– Мы с моей лошадкой прошли много верст без отдыха, и я искала хоть какой-то ночлег, – продолжала Тлапка. – Вышла на поляну, увидела, как эти два козла тащат куда-то бедную пьяненькую тебя, и не смогла не вмешаться.
Шарка вдруг почувствовала в воздухе влагу. Они вышли на каменный берег бурной горной речки, над которой весело переливалась радужная дымка. Тлапка села на большой плоский камень, нависавший над водопадом, достала из походной сумки два яблока и кинула Шарке и Дэйну. Шарка села рядом. Дэйн, подкупленный яблоком, нерешительно потоптался, а затем, утратив бдительность, отвлекся на ящерицу, вылезшую погреться на солнце … Наконец-то ребенок внутри него одержал победу над взрослым.