– Я буду очень благодарен – прикладываю к груди руку – вся надежда только на тебя!
Захожу в номер, падаю на постель. Сил нет, а они так нужны! С трудом беру себя в руки, раздеваюсь до трусов, начинаю разминаться. Олимпиада сама себя не выиграет. Сначала отжимания, потом упражнения на пресс и приседания. Завершает вечернюю тренировку бой с тенью. Теперь в душ и баиньки. Утром мне еще Александрова в чувство приводить…
…Выхожу из ванной, замотав на бедрах белоснежное махровое полотенце. Другим на ходу вытираю голову. Мне показалось, что пока я стоял под душем, открылась дверь в моем номере. Может, это Славка заходил доложить, как они справились с Валентинычем…? Но нет, охранника в номере не видно. Зато в гостиной на диване сидит незнакомая молодая японка в легком голубом платье. Или… знакомая…?
– Мизуки… – выдыхаю я, встречаясь взглядом с карими глазами, которые до сих пор снятся мне по ночам – Но как?!
Девушка понимает меня правильно, тепло улыбается:
– Начальник твоей охраны меня узнал в холле отеля, пустил в номер. Здравствуй, Витя сан! – гейша подходит ближе – ты еще не забыл свою Мизуки?
Делаю шаг, другой навстречу… Девушка так же медленно приближается, в ее глазах радость и…надежда.
– Счастье мое, да, как же я могу забыть тебя, если ты снишься мне каждую ночь?!
– И я вижу тебя по ночам… Витя, я так скучала! – ее судорожный выдох больше похож на всхлип, и она наконец, бросается мне на шею.
Без своих дурацких сандалий окобо и высокой традиционной прически гейши Мизуки такая невысокая, такая миниатюрная. И лицо такое юное без грима – ну, прямо девчоночка – студентка… Сейчас, когда я снова обнимаю ее гибкое тело, яркие воспоминания о нашей первой встрече в Доме «Тихий уголок» водопадом обрушиваются на меня, и я в мельчайших подробностях вспоминаю все, что случилось между нами в Киото. И забываю про все свои неприятности…
Это какое-то сумасшествие…Мы занимались любовью с такой безумной нежностью друг к другу, что даже язык не поворачивается назвать это сексом. Я никогда не представлял, что можно так сильно соскучиться друг по другу, меня просто сводит с ума тонкий аромат ее цветочных духов. И все это при полном понимании того, что завтра утром мы расстанемся, и теперь уже возможно навсегда. Мизуки удалось вырваться в Токио только на один день, а мне через два улетать в Москву, и этого никак не изменить – мы живем с ней в разных мирах, которые слабо пересекаются.
– Мизуки, ты мое наваждение – шепчу я ей – Я просто ненавижу эту невозможность видеть тебя! Хотя бы изредка.