Я стоял как столб и смотрел на то, что еще минуту назад было солдатом и просто человеком. А в следующую секунду в дверном проеме вновь появились немцы, и их автоматы были направлены в мою сторону. Я даже шевельнуться не успел, как сразу три автомата выплюнули в мою сторону тяжелые пули, и мое тело затряслось от попаданий. Два, три, шесть, дальше я уже не соображал, так как отправился в путешествие в будущее. Назад. Домой. Но перед глазами так и остался взгляд Ивана, с улыбкой на лице отдавшего жизнь за…
Сталинград… Хотелось подумать, что я узнал? Как вообще было там, в Сталинграде, но нет, не могу. Сколько я там пробыл? Сутки, двое? Сколько человек убили у меня на глазах, рядом, в соседней комнате или яме? Как в России люди не кончились за эту войну? Господи, сколько вопросов, а ответов нет вообще.
Главный вопрос один: сколько мне еще такого предстоит повидать? Ведь я уже видел столько, что не каждый взрослый мужик видел за свою жизнь. Как деду удалось такое? Черт, опять один и тот же вопрос.
Фанатичное сопротивление солдат Красной Армии, умиравших за… за Родину? В том мире, где я живу сейчас, это понятие давно размыто, эфемерно. Какая Родина? Родина там, где хорошо. Но вот тогда люди не выбирали себе Родину. Жили, работали и умирали там, где родились. Правильно это? В голове каша, ответа я не знаю.
Во мне все клокочет от того, как люди шли на смерть, как государство толкало их на смерть. Но разговор с Иваном открыл глаза на другую сторону вопроса. Я ведь серьезно считал, что людей заставляли воевать. А тут? Он прекрасно осознавал, что делает, шел на смерть, понимая, за что он воюет. С каким выражением лица он принял смерть, укрывая меня, чужого для него человека! А как же сейчас? Мы считаем, что государству на нас наплевать, лишь бы душить налогами и запретами, а как на самом деле? Увы, столько вопросов, ответов на которые никогда, наверное, мне не узнать.
– Даже странно: не орешь, не материшься… – услышал я вновь голос старика-фронтовика.
– А смысл?
– Ну, раньше орал как резаный, а теперь что?
– Думаю я…
– А есть чем?
– Вам-то что, запихнули меня туда, сами-то тут!
– Я везде, – как-то странно ответил старик. – Готов продолжать, наверное, мало увидел, раз мысли глупые остались?
– Может, хватит? – робко спросил я, не надеясь, честное слово, на снисхождение деда.
– Ты что, еще и не видел ничего толком, а уже сдался?
– Ничего не видел? Да был ли хоть один человек, что пережил столько, сколько досталось мне? Ведь никто не может умирать несколько раз! Что вы ко мне привязались?.. А, впрочем, отправляйте куда хотите, мне уже все равно, какая разница… – махнул я рукой.