Ганин последовал за своим проводником, и перед его глазами открылось уже гораздо более привлекательное зрелище. Грот был, в целом, таким же, как и предыдущий, но гораздо более облагороженным. Здесь то тут, то там произрастали высокие теневые деревья с какими-то теневыми плодами, напоминающими бананы и персики, высокие теневые кусты с теневыми розами, лужайки, покрытые теневой мягкой травой, густые рощицы с протекающими по ним ручейками…
— Ого! А тут как-то даже и получше! — присвистнул Ганин. — А почему бы вам не остаться здесь навсегда?
— Ещё бы! Тут же женщины, хе-хе! А остаться, увы, тут нельзя… Сам увидишь потом, почему-ссс.
Тень прыгнула куда-то в заросли деревьев и довольно гаденько и сладострастно захихикала.
— Иди с-с-с-с-с-сюда, новичок, тут с-с-с-с-самый цветничок-сссс, аж слюньки текут-ссс!
Ганин нырнул вслед за ним в заросли и оказался на маленькой полянке, где увидел своего нового знакомого в окружении других теней — таких же пауко- или таракано- образных, но с некоторыми отличиями, в которых смутно угадывались указания на пол…
Ганина затошнило от отвращения, но тень уже не обращала на него внимания. Продолжая сладострастно хихикать, она уже сплела свои щупальца с щупальцами другой и повалилась с томным стоном прямо на шелковистую траву. Остальные тени подступили к Ганину и окружили его со всех сторон. Послышались теневые, шуршащие как опавшая осенняя листва, голоски — самые разные — от низких до высоких тонов —, но все они явно были женскими.
— Ой, девочки, смотрите, новенький!
— Какой хорошенький, зайка!
— А какие у него правильные формы, целенький ещё…
— Ну-ка, дайте-ка мне его пощупать, я первая его увидела!
Одна из теней, оттолкнув других, ринулась к Ганину, тот отшатнулся и стремительно взлетел прямо под самый потолок.
Тени взвизгнули от восторга:
— Ой, девочки, он ещё и летает!
— Ой, прелесть какая!
— Голубок просто!
— Ну, давай же, спускайся, мы все в нетерпении! Выбери одну из нас или сразу много или всех! Мы очень хотим развлечься, очень!
Первым побуждением Ганина было свалить отсюда, куда подальше, но любопытство оказалось сильнее отвращения. Он приземлился на одну из веток дерева, что повыше, чтобы двенадцать щупальцеруких теней его не смогли достать, и спросил:
— Я выберу, только взамен вы сначала ответьте на мои вопросы. Где я нахожусь и почему мой проводник говорит, что здесь нельзя остаться, хотя тут лучше, чем там, откуда я пришел, и почему я не похож на вас?
Из толпы теней вышла одна — та самая, которая минуту назад растолкала остальных — у неё было больше всех щупалец.