В середине XVIII века Суздальским полком, расквартированным в Новой Ладоге, командовал Александр Васильевич Суворов; построенная им полковая церковь сгорела в 1988 году, сам видел; в ней помещалось лако-красочное производство.
Ну как тут не схватиться за волосы, которых уже и нет, как не завопить благим матом: кто мы такие? откуда мы? куда зашли? куда нас завели урицкие с володарскими, а нынче эти — как их?
Однако еще «немного истории». Проспект Карла Маркса назывался Николаевской улицей; Карл Маркс — маленький, совершенно черный бюстик — стоит на постаменте под молодым, но широкоплечим, осанистым кедром. Сначала карлу-марлу привинтили на постамент, сооруженный под памятник Александру II — царю. В брошюре о Новой Ладоге сказано, что памятник царю-освободителю возвели на народные деньги. Чем угодил новоладожским рыбакам и купцам именно этот царь, не знаю, но памятник был величав, благолепен; стой он сегодня на своем месте, в Новой Ладоге, было бы чему поклониться как символу истории нашего Отечества и произведению искусства. В 18-м году явились братишки-матросы из Питера, царя Александра II утопили в Волхове, благо близко, на его место привинтили карлу-марлу... Затем почему-то маленький черный бюст с бородой перенесли в другое место; на царский пьедестал воздрузили Кирова с поднятой дланью. За годы стояния не на своем месте у Мироныча выкрошился один алебастровый палец, так и стоит беспалый. (Почему-то приходит на ум, что президент у нас тоже беспалый). Так ему и стоять, а срок стояния не исчислен.
Из новшеств последнего времени: рядом с вывеской «Совет народных депутатов» такой же величины вывеска: «Мэрия». Совершенно дикое, несовместное с Новой Ладогой и любым другим русским городом словечко, ровно как и мэр.
В Гостином дворе добротной купеческой постройки, простирающемся чуть не на четверть главной улицы, продаются предметы неходовые, остаточные. В былые времена новоладожский универмаг был забит всевозможным импортом; нынешние коммерсанты сюда носу не кажут, здесь им делать нечего: денежные мешки в столицах, в провинции голь перекатная. Опять-таки для примера: в развитых странах, взятых нами за образец строительства капитализма, ну, скажем, в Англии, в любом городке можно купить все нужное, как в Лондоне; существуют службы спроса, предложения; цены образуются по закону рынка. Ежели в какую-нибудь английскую глубинку чего-нибудь не завезут, граждане Великобритании подымут такой шум, что на Даунинг-стрит станет тошно. Бизнес бизнесом, при всем его зверином оскале, а продукты питания вынь да положь на стол потребителя, и при достаточном рационе, иначе все станет. Однажды я наблюдал лондонского бомжа, он ночевал на садовой скамейке на Блумсберри-сквер: велосипед приставит к скамейке и ночует, утром на спиртовой горелке вскипятит в большом котле изрядную дозу сосисок, умнет и крутит педали — до вечера.