После таких слов Рахим нежно обнимал Джину, нежно прижимал к своей груди и, целуя в губы, смотрел ей в глаза и не скрывал восхищение ее всеобъемлющим и всесторонним умом и трезвыми рассуждениями. Потом отпустил ее из своих нежных объятий и сказал: «И все-таки будь осторожнее и не забывай о легенде».
Итак, легенда легендой, а реальность реальностью.
Джина продолжала ходить на Змеиный утес и мечтать о каком-то далеком и, видимо, несбыточном чуде. Чуде, которое ее окрыляло, которое придавало ей силы и уверенность в благородных, но опасных делах.
Она приходила на Змеиный утес, удобно устраивалась на разостланном ярком красочном пледе, устремляла свой взор вдаль и о чем-то задумывалась. Что она обдумывала в эти минуты, об этом никто не знает. Но ей никогда не приходила в голову мысль о змее-людоеде, и она ни разу не подумала о том, что придет-приползет эта страшная и ненасытная гадина, и проглотит ее в самое короткое время, и никто не сможет ее спасти, никто не поможет ей в этой страшной и неотвратимой беде. Беде, из которой нет выхода и оканчивается она всегда одним страшным концом — смертью. Никто и никогда не узнает об этом. Об этом Джина не думала, и такой мысли у нее никогда не возникало. Рахим ненавязчиво, как бы незаметно, всегда напоминал Джине о существовании в народе легенды, но она всегда отшучивалась и никогда всерьез не воспринимала советы Рахима. Более того, у нее никогда не возникало чувство страха, каких бы то ни было предчувствий или хотя бы чего-то подобного о возможности встречи с чудовищем, о трагедии, которая может быть.
* * *
Как-то в одной из загородных прогулок с принцессою и ее свитой Джина увидела этот очаровательный утес, и очень любознательная принцесса подошла к ней, взяла ее за руку и спросила: «Миссис Джина, мне кажется, что вам сейчас хочется отправиться на Змеиный утес? Что вас так интересует там? Скажите мне».
Джина, растроганная таким вниманием маленькой принцессы и теми ее словами, взволновавшими душу Джины и воскресившими в сердце дорогие воспоминания, обняла девочку, поцеловала ее в щечку и тихо сказала: «Там хорошо! Он меня околдовал. Но тебе туда идти не надо. Тебе там хорошо не будет».
Принцесса спросила: «Скажите, господа, кто околдовывает и что очаровывает людей, пришедших на утес?»
— Я отвечу, госпожа принцесса, — с радостью и огромным восторгом вступила в разговор гувернантка. И не ожидая, когда ей разрешат говорить, продолжала: — Суть ответа заключается в существующей легенде и в той вере народа в существование змеи-людоеда, обитающей в дупле огромного дерева, растущего у самого утеса, и временами выползающей из своего обиталища и отдыхающей на змеином камне. Народ твердо верил в это существование, и, идя на утес, человек был готов к тому, что именно это двенадцатиметровое чудовище обладает способностью заворожить его, сделать так, что, поднявшись на утес, человек не захочет уйти оттуда. Он был убежден в том, что ему на утесе обязательно понравится и ему будет хорошо. Он заранее был готов к тому, что на утесе все очень хорошо и прекрасно. Еще не поднявшись на утес, он уже знал, все его существо говорило, что на утесе хорошо и очаровательно. Идущий на утес человек еще внизу уже был околдован и очарован существующей легендой.