Но она в любом случае меня убьет.
Когда Мелисса возвращается, я стою между столом и кухонными шкафами. Она что-то несет. Наверное, захватила из холла. Это рулон клейкой ленты.
– Куда это ты собралась? Туда давай. – Она взмахивает кончиком ножа, и дальше меня уговаривать не нужно.
Мелисса подвигает мой стул так, чтобы он оказался напротив компьютера. Я сажусь.
– Заведи руки за спину.
Подчиняюсь и слышу характерный звук рвущейся клейкой ленты. Мелисса оборачивает ею мои запястья, потом продевает сквозь рейки стула. Руками больше не пошевелить. Она отрывает еще две полоски ленты и приматывает мои лодыжки к ножкам стула.
Я смотрю на часы в правом углу компьютерного экрана. Осталось шесть минут.
Утешает мысль, что у Кэти довольно многолюдный маршрут до работы. И сейчас еще светло. Она не окажется запертой в ловушку темного переулка. Если не потеряет голову, с ней все будет в порядке. Женщины, которые стали жертвами, – Таня Беккет, Лора Кин, Кейт Тэннинг, – не знали, что превратились в мишени. Кэти знает. Кэти на шаг впереди.
– Готова к представлению? – спрашивает Мелисса.
– Я не стану смотреть, – отвечаю ей, но не могу удержаться.
Вдруг вспоминаю, как отвозила совсем маленькую Кэти в больницу и заставила себя смотреть на канюлю, которую вставляли в крошечную руку, помогая восстановиться после тяжелой болезни. Мне отчаянно хотелось забрать боль себе, но я могла лишь переживать все это вместе с ней.
Царапина на шее уже начала запекаться, она тянет кожу и зудит. Я вытягиваю шею в попытке избавиться от этого ощущения, и мне на колени капает свежая кровь из пореза.
Четыре минуты.
Мы молча смотрим на экран. Мне очень многое нужно узнать, но я не хочу слышать голос Мелиссы. Предаюсь мечтам, в которых полиция мчится к Анерли-роуд. Вот-вот раздастся грохот, и полицейские выломают входную дверь. Фантазия настолько реальна, что я напрягаю слух, стараясь различить звуки сирен. Но их нет.
Две минуты.
Кажется, прошла целая вечность, пока на экране камеры наблюдения появляется Кэти. Она не останавливается, но смотрит прямо в объектив – на нас, – затем проходит дальше и исчезает из поля зрения.
– Я тебя вижу, – произношу одними губами. – Я с тобой.
Не могу сдержать слезы.
– К сожалению, мы не можем проследить, как она пройдет через турникет. – Тон Мелиссы дружелюбный, почти непринужденный, словно мы вместе работаем над проектом. Это нервирует сильнее криков или угроз. – Но снова поймаем, как только она окажется на платформе.
Она водит мышкой по экрану, и я вижу список камер: «Олдгейт Ист» – вход; «Энджел» – вход; «Энджел» – южная платформа; «Энджел» – северная платформа; «Бейкерлу» – турникеты… Список продолжается и продолжается.