Амара фыркает от смеха и тут же зажимает рот ладонью. Девушки пытаются сдержать смешки, но вскоре уже давятся от беззвучного хохота.
— Я люблю тебя, я готова умереть за тебя… Я люблю тебя, люблю…
— Она ужасно переигрывает! Неужели он на это купится? — говорит Амара.
Судя по звукам, доносящимся из соседней комнаты, до сих пор они изрядно переоценивали проницательность Феликса.
Амара и Дидона замирают в ожидании, и наконец крики и стоны обрываются, но Виктория продолжает признаваться хозяину в безграничном обожании.
— Я так тебя люблю, ты для меня важнее всего на свете… Я люблю тебя, люблю…
В ее униженном, умоляющем голосе почти чувствуются слезы. Феликс тихо отвечает что-то успокаивающее.
— Вот так притворщица, — шепчет Амара. — Похоже, он принял все за чистую монету!
— Не стоит нам это слушать, — с заметной неловкостью говорит Дидона, на цыпочках выходит в коридор и шумно распахивает дверь, делая вид, что они только что вошли. — Сначала оденемся или хочешь сразу начать играть? — громко спрашивает она.
Голоса за стеной мгновенно замолкают. Амара и Дидона, усиленно топая, достают из сундука свою одежду и начинают исполнять первую песню. Раздетый до пояса Феликс открывает дверь, не выказывая при виде них никакого удивления.
— Можешь идти, — говорит он, оглянувшись через плечо.
Из спальни выскальзывает кое-как одетая Виктория с мокрым от пота и, возможно, слез лицом. Амара пытается встретиться с ней взглядом и подмигнуть, но она, пряча глаза, выходит в коридор и неслышно закрывает за собой дверь.
Амара скромно возлежит на мягком ложе Аврелия и мысленно благодарит богов за то, что они с Дидоной решили собрать свои просвечивающие одежды складками, чтобы выглядеть попристойнее. Сегодня она сидит не с Фуском. На сей раз Аврелий, очевидно, из забавы отвел ей место рядом с одним из своих самых старых друзей — адмиралом флота Плинием.
Это человек с суровым взглядом, седеющими темными волосами и твердым подбородком. Аврелий пытается вытянуть из него какие-нибудь забавные случаи из военной жизни, но Плиний, похоже, относится к редкому типу людей, которые склонны скорее к молчаливому созерцанию, чем к рассказам о себе.
— Я с удовольствием, — отвечает он на предложение Аврелия устроить ему развлекательную экскурсию по своим виноградникам. — Но боюсь, что ты найдешь меня весьма скучным спутником. Я надеюсь отправиться вглубь страны, к Везувию, чтобы увидеть некоторые редкие растения. Хотя, разумеется, вино также является одним из предметов моих исследований.
— Вино надо пить, а не исследовать! — смеется Аврелий. — Но, если пожелаешь, можем проехаться и вглубь страны.