— Попробую научить Британнику латыни.
Амара сердито возвращается в лупанарий и едва не сталкивается на тротуаре с Никандром, идущим в «Воробья» с полным ведром воды.
— Осторожно! — говорит он.
Она виновато вскидывает ладони, но не останавливается поболтать. Взглянув на него, Амара снова вспоминает Менандра. В отличие от нее, Дидона не позволила своим чувствам пустить корни в иссохшей почве, где гибнет все живое. Возможно, она была права.
Утомленный Трасо, всю ночь охранявший лупанарий, по-прежнему стоит на дверях. При виде Амары он даже не шевелится, чтобы ее пропустить, и ей приходится протиснуться мимо него.
— Где Кресса?
— Ей нехорошо, — не поднимая глаз, отвечает подметающая коридор Фабия. — Ее тошнит.
Из латрины доносятся звуки рвоты.
Амара спешит в конец коридора.
— Кресса! С тобой все в порядке?
Из латрины, держась за стену, выходит бледная Кресса с потемневшими от горя глазами. При мысли о том, что сейчас переживает подруга, Амару и саму начинает мутить.
— Тебе надо поесть, — тихо говорит она. — Это поможет. Остальные еще в «Воробье».
Кресса качает головой.
— Ничего не поможет.
— Прошу тебя, съешь хоть что-нибудь. Это поможет унять тошноту.
— А как же Британника?
— Я за ней присмотрю.
— Правда? — с облегчением переспрашивает Кресса. — Будь к ней добра, ладно? Обещаешь?
Амара кивает, растрогавшись тому, что Кресса, как всегда, первым делом думает о других.
— Она в моей кубикуле. Я как раз собиралась помочь ей помыться. — Кресса хочет пройти мимо, но Амара ловит ее за руку.
— Возможно, я могу помочь тебе? — тихо спрашивает она.
Кресса опускает взгляд, словно доброта Амары ей невыносима.
— Мне никто не поможет.
Она огибает Фабию и торопливо выходит из лупанария. После этого старуха оборачивается на Амару и качает головой.
При виде Амары сидящая на кровати Британника вздрагивает и подтягивает к себе ноги. Она кажется скорее настороженной, чем испуганной. На ее бледных руках темнеют синяки, среди которых — следы пальцев удерживавших ее мужчин. Лицо ее испачкано запекшейся кровью. «Трусы», — думает Амара.
Она улыбается Британнике, показывая на себя.
— Амара. Я Амара. Подруга Крессы.
— Кресса? — Британника смотрит через плечо Амары, очевидно, надеясь на появление своей любимицы.
Амара наклоняется и кладет на кровать хлеб и сыр.
— Для тебя. Кресса скоро вернется.
Британника, никак не выказав благодарность, принимает еду. Дождавшись, пока она доест, Амара терпеливо называет все предметы в кубикуле, после чего спрашивает у Британники, можно ли ее умыть.
— Вода, — говорит она, показывая на кувшин. Она опускает в него ладонь и демонстрирует Британнике стекающие с пальцев капли. — Вода. Теперь ты скажи. Вода.