На третьей неделе ее жизни над лупанарием, утром во вторник, к Феликсу приходит раб Руфуса Филос с сообщением, что вечером его хозяин будет ожидать Амару у себя. Она слышит, как Феликс принимает послание и деньги. Раздается скрип приближающихся к чулану шагов. Амара торопливо вскакивает, отряхивая тогу.
— Полагаю, ты все слышала? — спрашивает Феликс, просунув голову в дверь. — А пока изволь принести хоть какую-то пользу.
— Конечно, — отвечает она и вслед за ним идет по коридору в его кабинет.
Часы, проводимые с хозяином, становятся самой странной частью ее новой жизни. Она садится на свой обычный стул за маленьким столиком возле двери. Феликс больше ни разу не просил Амару разделить с ним постель, но в конце концов снизошел и позволил помочь ему со счетами. Все началось со ссуды Теренции, когда он разрешил ей составить договор и внести записи в его книги. На сей раз он поручает ей разобрать часть его архивов, и она изумляется, что до сих пор ему удавалось справляться самому.
Амара всегда считала хозяина негодяем, но теперь не может не признать, что в ссудном деле он пользуется не только угрозами, но и обаянием. Клиенты приходят к нему, не замечая, что маленькая, согбенная фигурка в углу записывает каждое их слово, пока Феликс угощает их вином, шутит и льстит, выведывая их надежды и тайны. «Бесполезной информации не бывает», — говорит он ей после ухода очередного клиента, полчаса жаловавшегося на тещу.
Он скрупулезно ведет счета и вкладывает всю прибыль от лупанария в ростовщичество, почти не тратясь на собственные удовольствия. Похоже, удовольствия вообще не имеют для него большого значения. Вечера он иногда коротает в компании приятелей — скорее всего, тех же, кого Амара видела с ним в палестре, — но она сомневается, что он считает их настоящими друзьями.
Она пытается на время отрешиться от ненависти и изучить его так же, как он на ее глазах изучал других. Что бы она заметила, будь он незнакомцем? Его любовь к деньгам, целеустремленность, жестокость, удивительный интерес к чужим мыслям и чувствам. Полное отсутствие сострадания. И наконец, как бы сложно ей ни было себе в этом признаться, его одиночество.
Она пытается рассчитать процентную ставку по одной из ссуд, исходя из сведений, которые Феликс добыл об имуществе должника, и внезапно ощущает на себе его взгляд.
— Ты до сих пор не дала этому богатенькому мальчишке?
— Нет.
— Бессердечная сука, — со смехом в голосе говорит он, и она понимает, что в его устах это не оскорбление, а комплимент. — Я бы на твоем месте не затягивал. Отказы ему в новинку, но рано или поздно они приедятся. Ты все-таки шлюха, а не жена.