Девушки оборачиваются на Беронику и только теперь понимают, что она до сих пор не вернулась.
— Что-то слишком долго она пьет, — говорит Дидона.
— Проклятие! — Виктория вскакивает.
Остальные следуют за ней. Они никогда не отправляются в гавань поодиночке: гулять вместе гораздо безопаснее. Переизбыток истосковавшихся по удовольствиям мужчин, сошедших на берег после долгой морской неволи, не сулит беззащитным девушкам ничего хорошего.
Все втроем они быстрым шагом идут к питьевому фонтанчику, окликая Беронику по имени, но та будто сквозь землю провалилась. Не обращая внимания на свист мужчин, которых собирались подцепить в гавани, они возвращаются на причал.
— Может, она пошла взять еще еды? — предполагает Амара.
Подруги направляются в сторону города через рыбацкие кварталы. Большинство мужчин ушли в море, и узкие улочки почти пусты. Они уже собираются повернуть обратно, когда до их слуха доносится женский крик.
— Бероника! — зовет Виктория.
Углубившись в лабиринт улиц, они находят Беронику в тесном проулке. Та, упав на колени, отбивается от двух мужчин. Виктория начинает визжать, поднимая неимоверный для такой хрупкой девушки шум. Амара и Дидона в свою очередь верещат во весь голос.
— На помощь, убивают! — вопит Виктория.
Распахиваются несколько дверей. Мужчины отступают.
— Вздорные бабы! — рычит один из них вопящей троице подруг. — Она ведь торговала телом!
— А вы не желали платить! — огрызается Бероника, вставая.
Оба мужчины озираются, досадуя на нежеланное внимание. Один из них плюет в Беронику.
— Пропади пропадом, лживая египетская шлюха!
Порывшись в кожаной мошне, он бросает на землю монету и удирает. Товарищ со всех ног спешит за ним. Бероника нагибается подобрать деньги.
Не успевает она выпрямиться, как Виктория подбегает к ней, но вместо того, чтобы заключить несчастную в объятия, отвешивает ей пощечину:
— Совсем сдурела?!
— Я взяла только одного клиента! — оправдывается Бероника, хватаясь за щеку. — А потом его друг попытался развлечься задаром.
Несколько человек, из любопытства высунувшихся наружу, понимают, что тревогу подняли бранящиеся женщины и поглазеть на труп не удастся, и с ворчанием возвращаются по домам.
— Тебя могли убить! — говорит Дидона. — Зачем ты так поступила?
— Ради Галлия! Не хочу, чтобы он попал в неприятности из-за неуплаты.
Подруги Бероники ошарашенно смотрят на нее. Та, всклокоченная после драки, отвечает им простодушным взглядом, с горячей искренностью прижав ладони к груди.
— Он же меня любит! — говорит она. — Как вы не понимаете? Он меня любит.
Виктория воинственно подбоченивается, но при виде того, как ее врагиня хватается за сердце, подобно трагической актрисе, ее негодование сменяется весельем.