Все они гоготали, как мимы, мы же, не понимая причины столь быстрой перемены настроения, смотрели то на женщин, то друг на друга…[8]
Петроний. Сатирикон. Визит Квартиллы в гостиницу
Идут дни, погода становится теплее, виды овощного рагу в «Воробье» — разнообразнее. Близятся мартовские выборы, и по всему городу возникают политические слоганы. Безрадостное существование в лупанарии тянется своим чередом. Амара старается перенять уловки Виктории и наблюдает за тем, как та очаровывает мужчин, раз за разом завлекая в «Волчье логово» одних и тех же местных жителей: гончара Рустика, торговца духами Феба, Манлия из уличной забегаловки. Вместо того чтобы дать ей денег, все они осыпают ее подарками и лакомствами, которые не станет отбирать Феликс. Амара следит за каждым движением Виктории, пока не узнает ее лицо лучше своего собственного, и даже пытается подражать ее стонам.
День ото дня Амара притворяется все лучше, но никогда не довольствуется достигнутым. Жажда свободы укрепляется, укореняется в душе все глубже, разрывает ее изнутри. Бывают минуты, когда даже страх перед Феликсом не пересиливает желания сбежать. Ее останавливает лишь уверенность, что в бегах она погибнет.
С большей яростью жизнь в лупанарии ненавидит только Парис. Два дня в неделю он проводит в кубикулах, и его присутствие неимоверно тяготит рабынь.
— Наверное, я бы не вынесла, если бы этим пришлось заниматься Галлию, — говорит Бероника. Все, кроме Париса и Крессы, «незаняты» и топчутся в чадном коридоре, старательно не обращая внимания на пыхтение, раздающееся из ближней кубикулы, где сын Фабии уединился с клиентом. Девушкам положено быть обнаженными, но мартовские ночи еще холодны, и они, сбившись вместе, кутаются в покрывала. — Я просто не смогла бы смотреть на него по-прежнему. Мужчине постыдно выступать в женской роли!
— Ой, помолчала бы, — говорит Виктория. — Если уж на то пошло, представь, что мог бы сказать Галлий: «Какая мука совать ей в рот свой драгоценный член! Как подумаю, сколько других членов она пересосала!»
— Это совсем не одно и то же! — возражает Бероника. — Галлий ни за что не сказал бы такого обо мне. — Она поправляет волосы. — Хотя он, разумеется, страдает от ревности.
— Что же он говорит? — спрашивает Дидона.
— Что готов убить всех выродков, которые касаются меня своими грязными лапами. Вот почему он хочет меня выкупить. Чтобы я принадлежала ему одному. Чтобы никому больше не дозволялось до меня дотрагиваться. Даже самому… — Бероника прерывается, не в силах произнести имя хозяина, но выразительно поднимает взгляд к потолку. — Вот как сильно он меня любит, — с улыбкой добавляет она.