В последнем браке, к слову, она состояла уже целых шесть лет, что для Елизаветы Михайловны — безусловный рекорд. И, надо полагать, её нынешний супруг — лишь галочка в паспорте, удобный социальный инструмент. И поэтому никаких препятствий для вступления Разумовской в интимную связь со сторонними мужчинами — нет.
Костик, к слову, ребёнок ещё от первого брака. Поэтому, после развода родителей он остался жить с мамой. А значит — его воспитанием никто не занимался. Впрочем, это и так прекрасно видно.
Также я, естественно, выяснил все предпочтения Елизаветы Михайловны. Прознал довольно много информации о её вкусах и увлечениях. Поэтому, с чётко выстроенной стратегией и необходимой информацией в голове я подошёл к Разумовской.
Она, преисполненная одиночества, сидела на стуле возле подоконника на первом этаже, и игриво покачивала ножкой. Скролила пальцем по телефону. Скорее всего, ждала, пока мимо пройдёт кто-нибудь из преподавателей, к которому она и пристанет.
Но вместо преподавателя явился я. Присел рядом с женщиной, вальяжно закинул ногу на ногу, открыл книгу. Книгу выбрал не простую, а ту, которая станет сигналом для Елизаветы Михайловны. Это была "Божественная комедия" Данте. Исходя из того, что любимой страной женщины помимо России, исходя из её страницы ВКонтакте, была — Италия, а на стене периодически мелькали иллюстрации Гюставе Доре, то я понял, что именно эту книгу необходимо использовать.
В первые несколько минут Елизавета Михайловна не обращала на меня никакого внимания, и лишь когда я в очередной раз соблазнительно шелестнул страницей, она покосилась на книгу. Я специально повернулся чуть боком, чтобы она без проблем могла разглядеть название.
— Божественную комедию читаете? — полушёпотом спросила она.
Выдержав паузу ровно в две секунды — не больше, не меньше, я обернулся. Тем самым я не вербально сообщил женщине, что в сей же момент не готов бросаться к ней в ноги, но и равнодушием отвечать не намерен.
— Да. — Сказал я. И тут же добавил — Это одна из моих любимых книг.
— О-о-го! — Удивилась женщина. — По правде говоря, моя тоже.
— Ну, оно и не удивительно. Книга и правда — "Божественная".
— А описание какого круга Ада у вас любимое? — Поинтересовалась Елизавета Михайловна.
— Второго. — Ответил я.
— Шутите? Я тоже больше остальных предпочитаю второй.
Вот. Пошёл контакт. То, что она любит именно второй круг ада — удачный поворот. Ибо именно на этом кругу наказывали сладострастников. Иначе говоря — любителей перепихнуться. И либо она специально согласилась со мной в знак солидарности, либо правда носит внутри себя похожую страсть, что была в сердцах как Клеопатры, так и Елены Прекрасной. И так, и так — для меня было хорошо.