Пряник и пряник. Что с того? Я вообще-то собирался в скорую звонить. Но, ещё не успел я убрать пряник с лица друга и набрать заветные две цифры, как Миша очнулся. Его нос задвигался, как бы вдыхая внутрь тела аромат подсохшего пряника. Потом открылись и глаза. Внутри них таилось какое-то первобытное безумие. Их не интересовало ничего, кроме сомнительного лакомства.
И тут раскрылся рот, словно разверзлись потаённые двери в преисподнюю. Пряник, лежавший прямо на губах, тут же был утянут внутрь этой безжалостной машины по производству и переработке мемов.
— Ми-ша? — Обратился я к другу. — Ты в порядке? Мне вызывать скорую? — Настороженно спрашивал я.
— Не надо. — Каким-то немного дьявольским тоном отвечал он.
— Что случилось? Это троица ублюдков тебя так?
Мемхаил, получив подпитку от своего священного лакомства, нашёл в себе силы, чтобы сесть на бетонную ступеньку.
— Да… — Начал он свой рассказ. — Я шёл в школу… листал мемы… и в тот момент, когда я наткнулся на мем с Жаком Фреско, который что-то спрашивал и давал на размышление тридцать секунд… на меня напали…
— Вот суки… — Негодовал я.
— И знаешь, что здесь самое обидное…? — Со вселенской досадой спрашивал Мемхаил.
— Что…?
— Я не помню, что было в том самом меме…
— Эмм…
— Срочно, подай мне мой телефон…
Я порыскал глазами по ближайшим территориям и в двух метрах от нас, в кустах, нашёл перевёрнутый к низу смартфон. Я оторвал его от земли и увидел, что по экрану расползается огромная паутина. Дрожащими руками поднёс гаджет Мише.
Он перенял его, и держа как зеницу ока, попытался включить. Миша вжал палец в небольшую выпуклую кнопочку сбоку и… и ничего не происходило… экран продолжал оставаться выключенным и никак не реагировал…
— Н-е-е-е-е-е-т! — Друг вскочил на ноги, вознёс руки к небесам и взвыл от досады. — За чт-о-о-о-о-о…!
Казалось, сейчас произошло ужасно непоправимое событие. Это было хуже, чем что бы то ни было на свете. Я и представить себе не мог, какие колоссальные муки сейчас испытывает Миша. Смерть близкого человека — не такая большая утрата, как это…
* * *
Как только Мишу отпустило, он сел обратно на ступень и пригорюнился. Оказывается, троица исподтишка напала на него, и, как я понял, вмазала под дых и оглушила по голове. Удары были довольно сильными, но не смертельными. У друга кружилась голова и подкашивались ноги. Пришлось провожать его до дома.
Его здоровью больше ничего не угрожало, но вот моральная травма была нанесена существенная. А я после этого события воспылал ещё большей злобой.
Особенно сильно расстроил меня толстый Игорь. Всё-таки, в глубине моей души теплилась надежда на то, что после пережитого убийства и последующего воскрешения он как-то изменится. И ведь произошли подвижки! Я видел его харю, когда он протискивался через щель между домами.