». Известно, что Пушкин не пренебрегал этим методом воспитания…
Вряд ли интересно подробное описание семейной жизни, роста и воспитания наших детей. Интереснее, на мой взгляд, отражение нашей жизни в речи наших детей. Я с неизменным удовольствием читал и перечитывал записи детской речи Корнея Чуковского «От двух до пяти». Желая сохранить наше семейное «От двух до пяти» в памяти моих детей и внуков (а может, оно и ещё кого-нибудь заинтересует), привожу некоторые забавные высказывания наших детей, сохранившиеся в памяти или записанные на клочках бумаги.
Эти заметки немало говорят и о нашей семейной жизни, об атмосфере в семье.
ОЛЯ
Родилась 12-го июня 1964-го. Очень рано начала ходить, говорить и даже учить окружающих жить. Ей было ровно два года, когда в Воткинске она поучала десятимесячную сестрёнку Наташу: «Нататенька, не ползай!».
Засыпала быстро, при электрическом свете, без всяких укачиваний (на это у нас и времени не было), только просила маму: Тётю и пато́тик (соску и платочек — на глаза), Ты чашто-чашто ко мне приходи. Жили мы все в одной комнате, другую сдавали жильцам, чтобы выплачивать кредит за жильё. По утрам нередко Оля призывала вставать заспавшихся родителей, очень спокойно повторяя без конца: Тява́ть… Тявать… Тявать…
Мать Светлана моет двухлетнюю Олю. Положила руку на бортик ванны. «Мама, убалú ýку».
Рассерженная Светлана кричит: «Никудышка!» — «Нет, кудышка! Нет, кудышка!».
Любит подшутить над родителями, но не прочь и поприбедняться. Вот ни с того ни с сего, пригорюнившись, опирается на пухлую ручку: «Раньше (пауза) вы меня любили, а теперь (пауза) ниско-олько не любите!».
На прогулке долго смотрит, как дворник громадной деревянной лопатой счищает снег. «Нет, таких лопат не бывает!» — поворачивается и решительно уходит.
На вопрос матери: «Вы гуляли сегодня с тётей Полей?» отвечает: «Как тебе сказать?» — «Так и скажи, как было» — «Нет, не гуляли. Некогда было».
Крутится на кухне. Руки, всё платьице в муке. Очень собой довольна: «Вот как я маме мамагаю!».
(4 года): — Посмотри, как собака тараторит ножками!
Оля и Андрей (да и я сам) очень любили игры с перевоплощениями. Кем только я не был! Капитаном (а она — юнга Оль), пиратом, золотоискателем, медведем Михаилом Иваны-чем с его баловниками — медвежатами Мишуткой и Машут-кой, добродушным голландцем Кирхгофеном (Оля учила его русскому языку).
Был у нас на удивление трусливый лев. На предложения что-то сделать неизменно отвечал: «Боюся!». Оля его увещевала: «Лев, не бойся! Ты же царь зверей, ты всех сильнее».