– Все, не дурней же я валенка, государь, – Митька поднялся. – Ничего тебе от меня больше не требуется?
– Иди, будешь нужен, позову, – я махнул рукой, отпуская его. – Да, завтра поутру приготовь мне платье, вставать я буду, да опосля завтрака приму де Лириа, а то он надумает себе невесть что. Этот может.
Дождавшись, когда дверь за Митькой закроется, я закрыл глаза. Да, дело, похоже, и впрямь сдвинулось с мертвой точки.
Ушаков успел прибыть до того, как утром на высочайшую аудиенцию соизволил явиться де Лириа. Это было весьма удивительно, и я долго не мог понять, каким образом он успел примчаться в Царское Село, если гонца к нему в Ярославль Репнин отправил лишь неделю назад.
Я как раз закончил завтрак и сидел в своем кабинете, читая Макиавелли. Так уж получилось, что, открыв это произведение искусства, названное книгой, я сначала тормознул, увидев, что она написана на латыни, но с большим удивлением, прочитав пару строк, внезапно понял, что понимаю написанное. Получается, что Петр знал латынь, и мне досталось это знание в качестве подарка от еще сохранившего кое-какие нейронные связи тела. Другая странность заключалась в том, что никаких других языков я так и не «вспомнил». То ли латыни Петра учили более качественно, а изученные поверхностно знания уже улетучились, то ли его вообще никаким языкам больше не учили, что для этого времени было немного странно. Тем не менее латынь я знал и с удовольствием погрузился в чтение «Государя».
Дверь в кабинет приоткрылась, и вошел Репнин.
– Государь Петр Алексеевич, Ушаков Андрей Иванович явился по твоему велению.
– Уже? – вот этому обстоятельству я и удивился куда больше, нежели тому факту, что, оказывается, знаю латынь, совершенно для меня бесполезную. – Ну, раз явился, пускай заходит.
Дверь снова открылась, и в кабинет вошел высокий, статный, все еще сохранивший крепость тела и былую привлекательность лица мужчина. Определить его возраст было сложно, так как по цветущему его виду можно было судить лишь о том, что он не предавался различным излишествам и вел активную во всех смыслах жизнь. Он остановился у порога, явно растерянный, потому что я продолжал читать, словно до сих пор сидел в комнате в гордом одиночестве.
– «Об уме правителя первым делом судят по тому, каких людей он к себе приближает; если это люди преданные и способные, то можно всегда быть уверенным в его мудрости, ибо он умел распознать их способности и удержать их преданность. Если же они не таковы, то и о государе заключат соответственно, ибо первую оплошность он уже совершил, выбрав плохих помощников», – прочитал я вслух, сразу же переводя на русский, потому что понятия не имел, знает Ушаков латынь или все-таки нет.