— Просто интуиция. Вы три месяца избегали разговора со мной. Как вы думаете, зачем я приехал сюда на машине из Мальмё?
— Сожалею, но я была занята — пыталась поймать Барсука.
Кристофер многозначительно взглянул на нее.
— Надеюсь, но у меня очень много вопросов. Участники объединения требуют ответов от меня, а я жду их от вас. Вы знаете, как это работает.
Сесилия кивнула.
— Да, но и вы, и ваши участники знаете, что я не могу разглашать информацию. Мы соблюдаем строгую конфиденциальность, пока идет предварительное следствие.
— Но оно идет уже несколько лет. Вы когда-нибудь дадите нам ответы?
— Когда Барсук будет за решеткой, — ответила Сесилия. — Давайте оставим это и перейдем к делу.
— Хорошо, хорошо. Мы можем поговорить об этой чертовой книге, которую они выпускают?
— О ней мы можем поговорить, — ответила Сесилия, глубоко вздохнув.
— Вы же не допустите подобное? Ведь должен быть способ остановить издание. Она только разбередит рану, принесет сплошную боль и страдание.
Сесилия встретилась с ним взглядом. Он выглядел искренне обеспокоенным, не просто раздраженным как обычно.
— Знаете, тут вот я с вами полностью согласна. Я тоже считаю, что это ни в какие ворота. Ее следовало бы запретить. Но по закону это не запрещено.
— Но должно же быть? Он забрал мою сестру. Понимаете? Она никогда не вернется. Нас больше пятидесяти человек, кто готов рассказать о таком же горе. И они собираются сделать из этого развлечение?
— Я не знаю, что сказать. Мне жаль, но у нас в стране свобода слова. Как бы мне ни хотелось, полиция ничего не может сделать. Возможно, вам стоит поговорить с адвокатом?
Кристоффер в отчаянии развел руками.
— Я уже разговаривал. Он говорит, что, может, удастся подать иск о нарушении закона о прессе в случае клеветы или незаконного описания насилия в книге. Но мы этого пока не знаем, а когда книга выйдет, то ущерб уже будет нанесен.
— Я правда очень сожалею, — сказала Сесилия, положив ладонь на руку Кристоффера. — Если бы я могла, запретила бы книгу, поверьте.
Кристоффер кивнул.
— Спасибо. Я понимаю. Но я не мог не попробовать, вы же понимаете?
— Конечно! Мне, наверное, не стоит это говорить, но на вашем месте я бы поговорила с прессой. Они наверняка захотят услышать, что думают родственники жертв.
— И это мы сделали, но они тоже сначала хотят дождаться выхода книги.
Кристоффер опустил глаза. Сесилия почувствовала некоторое сострадание. Проходит год за годом ее неудачных попыток поймать преступника, и объединение родственников продолжает расти. Все больше людей лишились своих близких. Ответственность тяжким грузом легла на ее плечи.