— И каком же?
— Вы продадите нам свои летающие арбы и скорострельные мультуки[25].
Соловьев отрицательно покачал головой, еще чего не хватало, дикарям, любым хоть русским хоть казахским, хоть серо-буро-малиновым продавать современное для двадцать первого века оружие. Не бывать такому!
— Об этом не может быть и речи. Таким оружием будем владеть только мы. Холодное оружие, доспехи, мушкеты наподобие подаренного Вам, мы готовы продавать.
Хан недовольно засопел, но сдержался и промолчал. К плечу Соловьева склонился одетый в цвета воинов пришельцев визирь и прошептал что-то на ухо. Тот согласно кивнул и обратился к казаху:
— Скажите хан, ведь Вы знали про нас и возможности нашего оружия, к Вам дошли беглецы из города?
Дождавшись перевода, Тауке-хан недовольно нахмурился. Скрывать очевидное глупо, по действиям казахов даже слепой поймет, что они знакомы с возможностями оружия пришельцев, но и расставаться с доставшимися ему беглецами из города он не хотел.
— Да, дошли, — недовольно буркнул он.
— В таком случае вы знаете, откуда мы пришли, — он сделал паузу и, выделив голосом последнюю фразу, закончил, — это наши люди и их нужно вернуть.
Соловьев замолчал, рассматривая лицо собеседника, на котором полыхала смесь удивления и злости.
— Я не могу их вам отдать они умерли и как полагается мусульманам до заката солнца похоронены.
Врет, подумал Соловьев, впрочем, что могут знать недоучившиеся студенты? Все что могли они уже рассказали и теперь не опасны. Пусть прозябают в средневековых аулах раз выбрали такую жизнь. Соловьев несколько мгновений с едва заметной усмешкой молча смотрел в лицо повелителя казахов, пока не обратил на себя внимание сидевший за плечом Тауке-хана, визирь.
— Кхы, — негромко кашлянул он, — разреши сказать, повелитель-хан?
— Говори мой верный визирь!
Тот, не вставая наклонил голову и обратился к главе попаданцев:
— Престарелый джунгарский хунтайши Галдан вновь собирается в поход на владения казахов. Если Вы поможете отвадить его от нападений на наши земли, мы готовы заплатить Вам. Ойратские гарнизоны стоят в Сайраме, Ташкенте, Шымкенте, Таразе. Если мы нанесем поражение основным силам Галдана, им придется оставить наши города.
Все правильно, подумал хан. Если не удалось завладеть оружием из будущего, то следует самих пришельцев сделать своими союзниками и навсегда закрыть Джунгарские ворота[26], из которых что не год появляется новое войско злобных пришельцев с востока.
Соловьев несколько секунд думал, а еще точнее изображал задумчивость. История обладает колоссальной инерционностью, слово вязкая и плотная вата, в которой глохнет любой звук и не успела измениться после появления в конце семнадцатого века города попаданцев. Подготовленную ему справку о плачевном состоянии дел у южных соседей Соловьев читал еще в первые дни после Переноса. В 1680 году Галдан Бошогту подчинил Кашгар и Яркенд, в 1681 году предпринял поход на Сайрам. Затем, в 1682 году, подчинил своей власти Турфан, где правил Абдурашид-хан; также подчинил Хами, кара-киргизов и разорил Ферганскую долину. В 1681 году правитель джунгар Галдан совершил поход в Семиречье и Южный Казахстан. Казахский правитель Тауке-хан был разбит, а его сын попал в плен. В результате походов 1683–1684 произошёл захват джунгарами Сайрама, Ташкента, Шымкента, Тараза. Казахо-джунгарские войны длились столетие и исчерпали возможности казахов к сопротивлению, поставив их на грань уничтожения. Именно это стало главной причиной их добровольного вхождения в состав Российской империи. Этим обстоятельством Соловьев и планировал воспользоваться. Предложить казахскому хану помощь в борьбе с джунгарами в обмен на необходимые, чтобы дожить до нового урожая, мясо, установление торговых связей и аренду месторождений. А тут казахи сами предлагают то, что ему необходимо. Он мысленно ухмыльнулся. На ловца и зверь бежит. Значит выбьем из казахов дополнительные бонусы.