– Пег! – захрипел он и рванул прутья так, что замок на решетке задребезжал.
– С ней все в порядке, – ответил Энджел. – Ее не изнасиловали.
В голове комиссара малость прояснилось, и он углядел, что Пегги улыбается во сне. Вместе с глубоким облегчением он почувствовал зависть к безмятежной юности. Только в семнадцать можно спать в клетке, в трюме корабля, да еще и улыбаться при этом.
Редферн с трудом поднялся и добрел до решетки. Бреннон наконец заметил, что пироман бледен до мертвецкой белизны, исхудал и выглядит больным. Он старался не наступать на правую ногу, а следы побоев Натан пересчитал почти машинально. Энджел оперся на решетку и пробормотал, не глядя на комиссара:
– Простите. Я должен был отправить ее с вами в Блэкуит.
«Вы не должны были похищать ее из дома», – хотел ответить Бреннон, но сдержался. И так стало ясно, что пироман вполне искренен в своих чувствах. Впрочем, судя по всем предыдущим встречам, лживость и двуличие – это те немногие пороки, которые Редферну были несвойственны. К тому же ему и без того крепко досталось.
– Как вы? – поинтересовался Бреннон.
– Лучше, чем было.
– Чего он от вас хотел?
– Долгая история, – поморщился Энджел. – Но в любом случае от меня он этого не получит.
Он осторожно опустился на пол, и комиссар тоже сел – во-первых, не хотел смотреть на Редферна свысока, во-вторых, ноги все еще подгибались из-за чертова снадобья, которым его напичкал мазандранец.
– Он хотел узнать про процесс, – помолчав, ответил пироман.
– Про что? – удивился комиссар.
Энджел долго, пристально всматривался в физиономию Натана, словно хотел убедиться в том, чем ему можно доверить столь сокровенное знание, и наконец медленно произнес:
– Процесс превращения человека в консультанта.
Бреннон оцепенел. Значит, он был прав! Прав! Эта дрянь действительно существует! А чертов пироман о ней знает! Знал все это время и молчал!
– Впрочем, вы ведь и так уже догадались, – добавил Редферн, не спуская с комиссара испытующего взора.
Бреннон не ответил, потому что мог думать лишь об одном – раз процесс реален, то, значит, есть кто-то, отбирающий людей для этого гадства! Кто-то, кто инициирует это превращение!
– Это продолжается до сих пор? – процедил комиссар. Ответ его изрядно изумил:
– Нет. Процесс больше не проводится.
– Почему?
– Их получалось слишком мало, – пожал плечами пироман. – Крайне низкая выживаемость. Так что если господин Рагнихотри надеется наштамповать себе армию с помощью процесса, то он сильно заблуждается.
– Господин кто?
– Ачари Рагнихотри, – с глубочайшим презрением отвечал Энджел. – Шут из Доргерна, возомнивший себя мазандранцем до кончиков ногтей.