Маргарет распахнула глаза. Энджела повалили на стол, и два моряка придавили его руки к столешнице, пока Шмальц, поскуливая, баюкал вывихнутое запястье.
– Не, – глубокомысленно заявил его приятель, – надо сперва с этим закончить. Или хотя бы связать его, что ли…
– Давай гвозди, – облизнув губы, приказал Кёлер. Кочергу он теперь направлял на Редферна, и она слегка подрагивала в его руке. – Беккер, живо!
Моряк с опаской выпустил Редферна, достал из-под стола ящик, вытащил из него горсть гвоздей и молоток. Маргарет съежилась.
«Не надо! Он же все равно ничего не скажет!»
…у него ведь такие красивые руки, не троньте его!..
Энджел пристально посмотрел на нее. Он был очень бледен, но на скулах выступили яркие пятна румянца, глаза неестественно заблестели, зрачки расширились, поглотив радужку. Маргарет замерла.
– Меня не прибей, – буркнул матрос, прижимавший левую руку Редферна к столу. Беккер примерился разок-другой и в три удара вбил гвоздь в ладонь Энджела. Брызнула кровь.
– Опять молчишь? – после короткой паузы спросил Кёлер. – Щас приколем тебя и девкой займемся. Давай второй.
Матрос опасливо убрал ладони с руки Редферна и навалился ему на плечи. Пальцы Энджела мелко дрожали, но единственным звуком в тишине, кроме потрескивания огня, был стук молотка по второму гвоздю.
– Третий вбивать или как? – спросил Беккер. – Место еще есть.
– Вы совершенно не умеете это делать, – вдруг сказал Энджел; даже Маргарет от неожиданности подпрыгнула, а доргернцы изумленно уставились на жертву. – Возьмите штопор и вкручивайте в сустав.
– Че? – тупо спросил Беккер, пока остальные переваривали этот совет. – В какой сустав?
– В любой сустав на пальце, – охотно пояснил Энджел, рывком отодрал от стола руку вместе с гвоздями и всадил в глаза матросу, который его держал. Моряк заорал, а Редферн всем телом ударился в него и повалил на каменную сферу с горящими саламандрами. Маргарет с диким визгом ударила Кёлера каблуком в голень, вырвалась и, как кошка, бросилась на спину Беккеру. Одной рукой она вслепую вцепилась ему в лицо, другой в горло, а визг вдруг перешел в низкий хриплый рык сквозь зубы. Отчаянные крики моряка, в которого вгрызлись саламандры, только подхлестнули ее. Так его мучали! Пусть все сдохнут!
Беккер, вопя от боли и бестолково размахивая молотком, вертелся на месте, не давая Кёлеру схватить Маргарет. Нос хрустел под ее рукой, и девушка давила изо всех сил. Шмальц кинулся на Энджела, сбил с ног, но Редферн схватил раскаленные щипцы и вбил их в горло врага. Удар был так силен, что пробил гортань насквозь. Дальше Маргарет не видела – Беккер наконец скинул ее со спины. Девушка кубарем прокатилась по полу, схватила кочергу, которую выронил Кёлер, и впечатала ее раскаленный конец в пах матроса. Доргернец испустил такой нечеловеческий вой, что Маргарет на четвереньках шарахнулась в угол. Беккер выронил молоток, упал на колени и согнулся, пронзительно скуля.