– Угу, – буркнул комиссар. Хотя чему тут удивляться? Наверняка грехопадение состоялось через пару дней после того, как Редферн оклемался после целительных ванн в этом своем пруду.
– Тогда пошли скорей. Я распоряжусь, чтоб твое тряпье… одежду привели в порядок. Энджел…
– Со мной все в порядке, – мягко сказал пироман. – Никто не пострадал… кроме моего самолюбия. Я, конечно, хотел принести вам его шкуру, но у джадугара тоже недурно вышло.
Глаза Маргарет заискрились от любопытства, но она сумела удержать в себе дюжины вопросов, которые, очевидно, роились в ее голове, и жестом пригласила комиссара следовать за ней. На втором этаже Энджел свернул к своей спальне, а Бреннон пошел за племянницей. Что-то неприятно царапало его каждый раз, как он видел их вместе, но Натан пока никак не мог понять – что. Может, то, с какой радостью Пегги перенимает жестокость Энджела? Но разве она вела бы себя так, если бы от природы в ней не было подобной склонности?
«Может, мы просто не замечали?» – размышлял он; и все же тут было что-то еще, нечто настолько неприятное, что Бреннон даже не мог понять причину, которая вызывает у него странное чувство.
– Заходи. – Маргарет открыла перед ним дверь спальни, почти такой же, как та, которой комиссар пользовался в прошлый визит. – Ванна с душем там, ну, ты знаешь. Дядя, тебе тут нравится?
– В смысле? – пробурчал Бреннон.
Комнатка вполне ничего, а такое изобретение, как душ, он оценил превыше всего.
– Энджел говорил, что показал тебе лаборатории, библиотеку и вообще почти все.
– Ну, впечатляет.
– Лучше, чем в твоем департаменте?
– Пег, – сурово одернул Натан, – ты к чему меня склоняешь?
– Я? – Она невинно распахнула огромные карие глаза. – Да совершенно ни к чему! – и упорхнула, как фея, оставив Бреннона наедине с тягостным чувством, которое вызвало в нем сходство ее глаз с другими, такими же большими, темными и выразительными.
Ужин был накрыт в той же комнате, где пироман угощал Бреннона в прошлый раз. Он застал Редферна за тем, что тот держал Пегги за руку и, поглаживая пальцем ее пальчики, о чем-то увлеченно ей рассказывал, а девчонка воодушевленно внимала.
«Наверняка о лопнувшем Ройзмане», – кисло подумал комиссар; очевидно, Энджел считал растерзанный труп врага лучшим доказательством любви, которое можно предъявить женщине…
Вплоть до десерта ужин проходил в молчании: Натан изрядно проголодался, да и пироман тоже – он умял вдвое больше, чем помещается в мужчину такого сложения, и к десерту откинулся на спинку стула, напоминая сытого удава.
– Ну так что, – осведомился этот змий-искуситель, – вам понравилось командовать консультантами?