– Lumia.
Огонек слабо трепыхнулся и погас.
– Lumia!
Фонарик загорелся. Бреннон обалдело на него вытаращился. Пес уважительно поурчал и первым спустился по лестнице. Перед ними простирался длинный коридор с дверями по обеим сторонам. Зверь шумно втянул носом воздух и вдруг тихо зарычал. Шерсть на загривке встала дыбом, глаза вспыхнули.
– Что там, Кусач? – Бреннон вытащил револьвер.
– Там… – прошептал консультант. – Там опять они! – и ринулся по коридору за псом, оставив комиссара далеко позади. Натан на миг застыл от удивления, а потом устремился следом – к еще одной обитой металлом двери. Лонгсдейл крикнул что-то на элладском (Бреннон уже отличал на слух), дверь распахнулась, и тут же печально знакомый голос резко бросил:
– Aperiam te!
Амулет на шее комиссара чихнул облачком дыма и скончался. Натан ворвался внутрь помещения, где Редферн, присев на край стола, поигрывал кулоном из красного дерева, а Пегги… Пегги!
– Пегги! – взвыл комиссар.
Племянница вздрогнула. Она стояла между псом и пироманом и целилась из револьвера в живот Лонгсдейла.
– Д-дядя? – с запинкой выдавила девушка.
Сердце Натана екнуло.
– Маргарет, – шепнул он и опустил оружие. – Как ты, девочка? Ты цела? Здорова? Он ничего тебе не сделал?
Редферн презрительно фыркнул. Пес заворчал. Маргарет тоже опустила револьвер.
– Ну, давайте, – нетерпеливо сказал пироман, и девушка с невнятным возгласом бросилась Натану на шею.
Он покачнулся от неожиданности, обнял Пегги и тут же заметил, что она не только стала потяжелее, но и отказалась от корсета. Бреннон немного смутился, особенно когда племянница в порыве чувств прильнула к нему всем телом и пылко поцеловала в щеку три раза.
– Я скучала! – выдохнула она. – Я писала каждый месяц, но я так скучала!
– Пегги, ты нас с ума сведешь, – с нежностью ответил Бреннон. – Как ты могла! Он принуждает тебя к чему-нибудь…
– Не принуждает, – резко бросил пироман. – Она до сих пор девственница, если это единственное, что вас волнует.
Пес испустил глухой клокочущий рык. Лонгсдейл прихватил его за загривок. Натан прижал к себе Пегги и впился в Редферна тяжелым взглядом.
– Вы, – начал комиссар, – паскудный подонок…
– Давайте позже, – оборвал его пироман и соскочил со стола. – Мне кажется, у нас здесь общее дело, и мы все хотим убраться отсюда до начала рабочего дня.
Он схватил за край свисающую со стола холстину и отдернул. Пегги выскользнула из объятий Натана, убрала револьвер в кобуру и принялась скатывать покрывало, открывая один за другим обломки корабля. Лонгсдейл зажег светящийся шар, пес, обойдя Редферна по дуге, встал на задние лапы, уперся передними в стол и принялся обнюхивать.