Пес понимающе повздыхал.
– И этот чародей чертовски жаждет заполучить и пиромана, и почему-то – меня. На что ему Редферн – я еще могу понять, но я-то? Полагаю, дело все-таки не во мне, а в консультанте. Я же лишь наживка, чтобы его привлечь. Хозяин же тварей проник на фрегат еще в Доргенрне.
Собака недоверчиво подняла уши топориком.
– Кто-то в Доргерне решил, что именно наш блэкуитский опыт совершенно бесценен для кайзерских полицейских. Но блэкуитский департамент ничем не выделяется из прочих, за исключением… – Натан кивнул на Лонгсдейла. – А кому, кроме хозяина нежити, могут быть интересны консультанты, а?
Пес в размышлении склонил башку набок.
– Вот потому-то я и думаю, что наш злодей не просто один из пассажиров, а кто-то из числа кайзерских посланников, – со вздохом признался комиссар. Ему не хотелось думать о коллегах так дурно, и он был бы рад ошибиться, если затеянная Редферном «реконструкция» покажет другую картину.
– Дядя! – мелодично окликнула его Маргарет.
Натан встал с валуна и подошел к племяннице. Она вместе с Лонгсдейлом стояла сбоку от хаотично раскиданных кусков фрегата, а пироман ползал вокруг оных, набрасывая на песке рисунок длинным трехгранником и бормоча себе под нос.
– Что это он делает? – подозрительно поинтересовался комиссар.
– Ш-ш-ш, не отвлекай! Это герон и заклятие для того, чтобы фрегат повторил все свои действия с определенного момента.
– Это как? – озадачился Натан. – Разве для этого не нужен целый фрегат?
– Я вам сейчас объясню! – воодушевленно начал Лонгсдейл. – Магия часто строится по принципу подобия. Хотя в нашем распоряжении есть всего три вида магических действий: заклятие, герон и зелье…
Бреннон покорно вздохнул. Хотел бы он обойтись без этих знаний…
Редферн закончил с героном как раз к началу прилива. Большущий круглый знак (диаметром в пять футов, не меньше) мягко мерцал на песке. Пироман напевно зачитал заклинание и самодовольно уставился на дело рук своих. Прилив накатил на герон, заполнил знаки и линии, обхватил остатки корабля, однако не унес их с собой. Обломки, охваченные нежным голубоватым сиянием, поднялись в воздух, закружились и, точно на ткацком станке, сплели объемное изображение фрегата. Бреннон восторженно ухнул. Вот такие фокусы он любил! Редферн, стоя рядом, излучал самоуверенную гордость. Но вдруг корабль развернулся и ускользнул в море вместе с новой приливной волной.
– Эй! – забеспокоился комиссар. – Куда это он?
– Он не уплывет, – усмехнулся пироман (Пегги уже взяла его под руку и прильнула нему, когда только успела!). – Ему нужно море. Смотрите.