– Ты говоришь загадками, дружок. Я совсем ничего не понимаю.
– Честно говоря, я тоже, дедушка. Но, как я уже сказала, – прости.
Я делаю шаг вперёд и крепко обнимаю его. Он удивляется, но обнимает меня в ответ, и у меня в голове вспыхивает мимолётное воспоминание о тех временах, когда я была совсем маленькой, но, может, я это просто придумываю. Потом я поворачиваюсь и бегу по тропе, зная, что дедушка ходит слишком медленно и не угонится за мной.
– Эй! Эй, постой! Что с тобой происходит! – кричит он мне вслед, и голос у него такой печальный и недоумевающий, что мне приходится стиснуть зубы, чтобы не расстроиться и не передумать.
В мастерской Алекс лежит, растянувшись на потрёпанном диване, и читает журнал под названием «За рулём суперлёта», когда я влетаю внутрь с воплями:
– Быстрее, быстрее, дедушка идёт! Заводи лётик!
Алекс молодец. Он не задаёт вопросов; он сразу вскакивает и начинает катить лётик на его маленьких шасси. Он кричит мне через плечо:
– Тебе нужно побольше одежды. Надо было раньше сказать. Наверху холодно. Давай быстро.
Алекс указывает мне за спину – на стене мастерской на гвоздях висит какой-то перепачканный маслом дедушкин рабочий комбинезон, а ещё поношенный свитер, вязаная шерстяная шапка и пара садовых перчаток. Придётся довольствоваться этим. Вдобавок Алекс кидает мне очки для сварки. Я напяливаю огромный старый дедушкин свитер и комбинезон, закатывая штанины, чтобы не споткнуться. Потом хватаю «За рулём суперлёта» и засовываю за пояс – для дополнительного тепла. Перчатки я надеваю последними.
Ну и вид у меня, наверное.
– Мы опаздываем, – говорит Алекс. – Придётся часть пути лететь над землёй, чтобы сэкономить время.
Он уже уселся на лётик и пристёгивается ремнём безопасности, когда мы слышим крик дедушки:
– Мина! Мина! Где ты, солнышко? – он приближается по тропе.
Хорошо, что до этого я делала такие глубокие вдохи, потому что сейчас я вообще почти не могу вдохнуть.
Я вскакиваю на сиденье позади Алекса, и он поворачивает ключ. Передняя панель зажигается, а мотор под нами начинает урчать.
– Ладно, Уилла, – крути педали так, будто от этого зависит твоя жизнь. Потому что в некотором смысле так и есть.
Мы оба ставим ноги на педали, прямо как на велосипеде, и начинаем крутить, поначалу медленно, но всё ускоряясь и ускоряясь, и урчание мотора становится всё громче и громче.
– Сильнее! – говорит Алекс.
– Какого флинта вы двое делаете? А ну слезайте немедленно!
Дедушка Норман появился из-за деревьев и начинает бежать сразу же, как только нас видит. Он уже протягивает руку, чтобы схватить Алекса, когда лётик встаёт на дыбы, как перепуганная лошадь, и я едва не опрокидываюсь. Дедушка хватает меня за рукав, но я дёргаю рукой и вырываю ткань из его пальцев.