Новоприбывшие ничего не ответили, но бросили на пол мешки и достали из них несколько связок дичи. Когда один из мешков ударился об пол, граф понял, что в нем что-то тяжелое, к тому же в глубине его блеснуло золото. Он внимательно вгляделся в хозяина мешка. Это был высокий крепкий человек с жестким лицом и короткими, вьющимися на затылке черными волосами. Вместо охотничьего костюма на нем был военный мундир и широкие короткие брюки, а на ногах сандалии. На голове красовалась кожаная шапка, фасоном напоминавшая древнеримский шлем, однако густые нахмуренные брови скорее выдавали завоевавшего Рим варвара, чем римского воина. Граф отвернулся и некоторое время провел в задумчивом молчании, а когда снова поднял взгляд, увидел стоявшего в темной части зала человека, неотрывно наблюдавшего за де Сен-Фуа, в то время как шевалье беседовал с Бланш и ничего не замечал. Вскоре граф заметил, как тот же незнакомец из-за плеча солдата следит за ним самим. Как только их взгляды встретились, тот поспешно отвернулся. Граф почувствовал тревогу, но, чтобы не выдавать себя, с улыбкой обратился к дочери с каким-то обыденным вопросом. А когда вновь обернулся, ни солдата, ни его товарища уже не было.
Из галереи вернулся тот, кого все звали Жаком.
– В галерее уже горит очаг и готовится птица, – доложил он. – И стол накрыт, потому что там теплее, чем здесь.
Товарищи одобрили перемещение и пригласили гостей пройти с ними в галерею. Бланш расстроилась, но промолчала, а де Сен-Фуа посмотрел на графа, который ответил, что предпочел бы уютное тепло очага, возле которого сидел. Охотники, однако, принялись так упорно приглашать в галерею, что граф согласился, желая скрыть посетившие его сомнения. Длинные мрачные коридоры, по которым пришлось идти, внушали страх, но раскаты грома не позволяли даже думать о том, чтобы покинуть укрытие, а потому он постарался не провоцировать обитателей крепости проявлением недоверия.
Охотники шли впереди с лампами, граф и де Сен-Фуа, чтобы проявить любезность, несли стулья, а Бланш неуверенно семенила следом. Внезапно подол ее платья зацепился за гвоздь. Она остановилась, чтобы освободиться, но граф и де Сен-Фуа этого не заметили и свернули за угол, оставив ее в одиночестве и в полной темноте. Она крикнула, но раскаты грома заглушили ее зов. Отцепив подол, Бланш побежала за ними. Свет вдалеке манил, и она направилась к открытой двери, откуда он выбивался, решив, что это и есть та самая каменная галерея, о которой говорили охотники. Подойдя ближе и услышав голоса, она остановилась, чтобы убедиться в своей правоте, и при свете свисавшей с потолка лампы увидела четырех мужчин, сидевших вокруг стола и погруженных в разговор. В одном из них она узнала того, кто пристально рассматривал де Сен-Фуа. Сейчас он что-то говорил серьезным тоном, пока один из собеседников не возразил ему, и между мужчинами разгорелся горячий спор.