Особенно Ивана Молодого возмутило то, что его «мама» отдала своей племяннице бесценные драгоценности его матери. И в 1483 во время крещения первого царского внука Дмитрия, сына Ивана Молодого и Елены Волошанки, по этому поводу разразился грандиозный скандал.
Новорожденный Дмитрий был продолжателем как династий московских и тверских князей, так и молдавских господарей. Было решено подарить фамильные сокровища тверских князей Елене.
Вот тут-то и выяснилось, что драгоценности исчезли. Вслед за ними пропала и Софьина племянница, которая сумела уйти от посланной за ними погони.
Но дело было не только в золоте. После рождения Василия перед Софьей встал вопрос об участи ее сына и его братьев. Наследником престола оставался Иван Молодой, у которого был сын Дмитрий.
Софья прекрасно понимала, что после смерти Ивана III его сын быстро избавится от нее и ее детей. Вряд ли она соменвалась и в том, что после прихода к власти Молодого, ей придется коротать свой век в каком-нибудь позабытом богом монастыре вместе с ее византийскими интригами, идеей обожествления верховной власти, казнокрадством и иностранными аферистами.
В 1485 году умерла мать Ивана III, Софья стала «первой дамой» московского двора, и ее влияние на супруга усилилось. Но о смене наследника не могло быть и речи.
Зимой 1489 года в Москву вместе с братом приехало много всякого рода умельцев, начиная от художников и кончая пушечных дел мастерами.
По просьбе заботливой «мамы» приехавший вместе с ними лекарь Леон обратил внимание на то, что князь Иван Иванович Молодой страдает болезнью ног. И пообещал Ивану вылечить сына.
В заклад он поставил… свою голову. «Если я не сдержу своего слова, — заявил он великому князю, — можешь казнить меня!»
Тот так и сдела, и после того как Иван Молодой в результате лечения умер, лекарю отрубили голову. Оставалось только выяснить, от чего же на самом деле умер страдавший от подагры царевич.
От этой болезни не умирали даже в те дремучие времена. Тем более так стремительно и, что самое главное, вовремя.
Подозрение пало на Софью, чьи отношения с пасынком оставляли желать много лучшего. Положение усугублялось еще и тем, что сама Софья не пользовалась любовью москвичей. В летописях можно найти немало выпадов в ее адрес, и вполне понятно, что молва приписала ей и убийство Ивана Молодого.
Правда, князь Курбский обвинил в отравлении Ивана Молодого его отца. Но вряд ли такое было возможно, и маловероятно, что великий князь приказал отравить столь любимого им сына. Если он и был в чем-то виноват, так только в том, что поддался уговорам своей хитрой жены и разрешил Леону пользовать сына.