Философский постгуманизм (Феррандо) - страница 24

И трансгуманизм, и постгуманизм возникли в конце 1980-х – начале 1990-х годов, и первоначально их интересы были связаны с близкими темами, однако в целом у них разные корни и подходы, пусть даже они разделяют общее представление о человеке как сущности нефиксированной и подвижной. Трансгуманизм проблематизирует актуальное понимание человека, но для этого он не столько ставит вопрос о наследии настоящего и прошлого, сколько рассматривает возможности, заключенные в его биологическом развитии, и особенно в усовершенствовании его физических и когнитивных способностей. Само понятие постгуманизма интерпретируется при этом в специфическом трансгуманистическом ключе. Трансгуманизм полагает, что для значительного усовершенствования человеческих способностей необходимо радикально изменить само бытие человека, используя для этого уже имеющиеся, разрабатываемые или же еще только воображаемые технологии (последнее относится к регенеративной медицине, существенному удлинению срока жизни, загрузке сознания в компьютеры[30] и крионике); таким образом, он указывает на то, что разнообразие и множественность придут на смену представлению о существовании в рамках одной-единственной системы, такой как биологическое тело[31]. С точки зрения некоторых трансгуманистов, люди со временем настолько радикально преобразуют самих себя, что станут «постлюдьми» (которые будут определять то, что придет после теперешней трансгуманной эпохи). Например, философ-трансгуманист Макс Мор объявляет: «Однако, если применять технологию к нам самим с умом, осторожно, но в то же время смело, мы можем стать тем, что уже нельзя будет, строго говоря, назвать человеком, мы станем постлюдьми» [More, 2013, p. 4].

Поставим важный вопрос: являемся ли «мы» уже постлюдьми? С точки зрения трансгуманизма ответ отрицательный: мы еще не постлюди. Мы люди; некоторых из нас можно в настоящий момент назвать транслюдьми, поскольку они, к примеру, все больше сливаются с технологией, рассматривая человека в качестве открытого проекта, который может быть перепроектирован [Vita-More, 2004]. По мысли трансгуманизма со временем некоторые, возможно, станут постлюдьми[32]; например, в ближайшем будущем воображаемая на данный момент технология загрузки сознания в компьютеры способна привести к появлению гибридных созданий, состоящих из человеческого сознания и в то же время машинных сборок, причем такие создания уже нельзя будет считать «людьми», ведь люди обладают, в частности, биологическими телами (и, собственно, являются ими); в то же время они все равно будут связаны с человеком как видом, поскольку феноменологическая генеалогия их сознания возникнет из телесного человеческого опыта. Если вернуться к вопросу о том, являемся ли мы уже постлюдьми, ответы могут быть разными, поскольку они зависят от рассматриваемого нами философского движения. Согласно трансгуманизму, пока мы еще не постлюди, хотя некоторые могут стать ими в ближайшем будущем. И наоборот, по мысли постгуманизма, ответ положительный: да, мы уже можем быть постлюдьми сегодня, если полностью согласимся с последствиями исторической и материальной деконструкции понятия человека. Постгуманизм не предполагает линейного понимания времени: сегодня, вчера и завтра в нем не разделены. Мы, постлюди, не можем мыслить о будущем, не мысля о настоящем и прошлом – вот почему важен генеалогический подход к человеку. Точно так же мы не можем мыслить о прошлом, не мысля о будущем и настоящем. Так, только сегодня мы можем в полной мере осознать экологический ущерб, нанесенный промышленной революцией, а также другие ее следствия, например, более высокий уровень жизни, ставший доступным некоторым людям, которые живут в наши дни в промышленно развитых странах и т. д. Постгуманизм трактует постчеловека не только как онто-эпистемологию, но также как перспективизм и праксис. Согласно постгуманизму, мы можем сегодня быть постлюдьми в том плане, в котором существуем, в модусе нашей собственной практики, в нашем отношении к другим и к самим себе как «другим», благодаря деконструкции человека, оцениваемого в свете пост-гуманизма, пост-антропоцентризма и пост-дуализма. Пора погрузиться в это манящее движение, сосредоточившись прежде всего на различиях и сходствах между трансгуманизмом и антигуманизмом