Глава 3.
Над посадочной площадкой космопорта висело облако медуз, боевые боты пришельцев прибывали один за другим, ныряя в колодец, а оттуда вырывались плазменные шары, зависали ненадолго, и начинали долбить землю немного в стороне. Через клубы пыли и разлетающиеся осколки было видно, что на десять метров они уже углубились.
Чёрные похитители тел выстроились вокруг этой вакханалии в кольцо, дожидаясь новых жертв. Но единственная жертва, техник-республиканец, уже была у них, а потенциальная, то есть я, с максимально возможной скоростью удирала от космопорта, слившись с рельефом местности. Остальные обитатели базы были надёжно укрыты на нижних уровнях до тех пор, пока модуль управления не передумает и не разблокирует весь космопорт целиком. Припасов у них было на несколько лет вперёд, развлечений, включая трансляцию событий с поверхности — тоже много, дураков почти не осталось, так что была надежда, что они выживут.
Ховер держался в нескольких сантиметрах от поверхности, и передвигался медленно и осторожно, чтобы не привлечь внимания чужих. Он маскировался то под возвышенность, то под гиппо, шары давно укатились вперёд и держались на расстоянии двух километров. Я опасался, что медузы ринутся за мной, но нет, у прозрачных облачков были свои дела. Они обволакивали плазменных собратьев, после чего или становились такими же, или плазма возвращалась к первоначальному состоянию. Чесси подала пришельцам идею внутривидового перехода, и она, эта идея, похоже, им очень понравилась. Некоторые медузы даже специально разрывались на мелкие клочки, чтобы потом возродиться в новом качестве.
Нужный мне вход в космопорт находился в ста километрах от посадочной площадки — как раз через него я первый раз туда и попал, там, неподалёку от шлюза, находилась идентификационная пластина, к которой я должен был приложиться. И тогда модуль управления базой уже не отвертится, между нами снова появится прямая связь, и сразу станет ясно, кто тут командир. Ну а уже потом я прокипячу эти электронные мозги, чтобы там все бактерии-бунтовщики уничтожились.
Когда расстояние между мной и скоплением медуз увеличилось до десяти километров, я прибавил ходу. Одиночные боты врага были не страшны, их подавители рассеивали на дальних рубежах, по пути попалось несколько чёрных шаров, они неторопливо дрейфовали в тридцати метрах от земли, и при виде меня даже не дёрнулись. Прямо под одним из них неторопливо протопало семейство гиппо, самец трусил впереди, самка — замыкающей, а четверо маленьких бегемотиков гуськом бежали между ними. Над головой старшего гиппо висела клякса му-анг-ни, но животное это не замечало.