При виде ховера гиппо оживились, самка прямо на бегу метнула в танк своими пахучими снарядами, которые никакого вреда не принесли, но сделала это без души — той бури эмоций, которая бушевала в мою первую встречу с этим местным видом, не было совершенно. Похоже, толстокожие постигли дзен и подавили агрессию.
Моя способность чувствовать то, что переживают другие существа, в последнее время здорово сбоила. То не проявлялась вообще, то достигала такой глубины сопереживания, что приходилось приглушать собственные эмоции. Ещё буквально час назад я не чувствовал вообще ничего, а теперь вон гиппо были как на ладони со своими простыми радостями — пожрать, поспать и спариться. Зато бредни о вражеской территории и десантной маскировке как напрочь отрезало, видимо, симбионт после сообщения о полном сопряжении успокоился, и решил оставить меня в покое.
— Хоть бы чего полезное досталось, — сказал я себе. — Зоопсихолог — это не моя мечта детства.
Точнее, ксенопсихолог, кляксу му-анг-ни я тоже чувствовал, там преобладала сосредоточенность. Клякса вела стадо гиппо, словно опытный водитель перегруженный автобус по серпантину, осторожно и не торопясь. Ховер поводыря не заинтересовал, подавители — тоже, хотя тварь меня увидела.
Я уж было отнёс всё на счёт флегматичного характера гиппо, но буквально через несколько минут дорогу пересекло небольшое стадо кузнечиков. Здесь клякса висела над замыкающим, кузнечиков гнало вперёд чувство голода, но ни агрессии, не ненависти я не почувствовал. Даже желание кого-нибудь сожрать, и то было каким-то смазанным, словно эти твари собирались пообедать просто по привычке.
К горам добирался по границе леса, и если совсем недавно сети с добычей были там обычным делом, то теперь заросли снова стали прежними. Спрашивается, зачем кляксам нужно было устраивать паутины и ловить туда всех без разбора, но ответ на этот вопрос получить было пока не у кого. За те два часа, что я с переменной скоростью добирался до резервного входа, я не встретил ни одного человека, зато увидел много обломков техники — от атмосферников до вездеходов. У всех была пробита обшивка, через которую, видимо, чёрные шары вытаскивали пленников.
Ховер пришлось оставить снаружи, при своих солидных габаритах в четырёхметровое отверстие он никак не пролезал, рядом с ним я оставил четыре подавителя, а один — взял с собой. Сканер показывал, что поблизости пришельцев нет, но они вполне могли меня как-то учуять и попытаться пробить запасной шлюз, чтобы им помешать, ховер залез на вертикальную стену и закрыл собой отверстие. Внутри ничего не изменилось, три километра по тоннелю я преодолел за десять минут, врубив на скафе усилители, и затормозил перед тупиковым отсеком, пинком отправил подавитель в вертикальный переход между тоннелями, сам спрыгнул вниз и оказался в лифтовом холле. И чуть было не получил заряд прямо в шлем.