Альфред решил доработать взрывчатое вещество отца. Ради сохранения мира в семье он сделал это так, как хотел Иммануил, а не так, как сам делал в Санкт-Петербурге. В процессе работы ему пришлось вынести множество насмешливых комментариев от Иммануила и Эмиля. Альфред игнорировал их и продолжал трудиться: менял консистенцию пороха, повышал содержание нитроглицерина, пытаясь двигаться вперед. В сентябре он писал Роберту, жалуясь, как медленно продвигается дело, но в конце концов у него получилось. Он произвел смесь нитроглицерина и пороха, которая оказалась куда мощнее, чем обычный порох, и годилась для использования в огнестрельном оружии. Тогда Альфред отправил в Торговую коллегию патент на свое имя. В октябре, незадолго до его 30-летия, пришло решение. Альфред Нобель держал в руке патент на десять лет с красивой печатью. Это был его первый шведский патент. Должно быть, волнующий момент.
Как сам Альфред потом рассказывал эту историю через несколько лет после смерти Иммануила, отец скромно счел, что сыну должна достаться вся слава за изобретение, и призывал Альфреда получить патент на свое имя>3. В таком случае речь идет о внезапном, чтобы не сказать уникальном, изменении личности Иммануила. Зная о том, что произошло позднее, мы можем предположить, что эта версия имела мало общего с правдой.
* * *
По вечерам Альфред уединялся с карандашом и бумагой. Он не отказался от мечты стать поэтом и продолжал работать над длинной лирической поэмой, которую начал в Петербурге. Canto I складывалась в возвышенное произведение объемом более 1000 строк, написанных белым стихом, в котором он упоминал имена Байрона и Шелли, восхищался ими и пытался им подражать.
Творения своих кумиров Альфред читал на английском языке. У него хранились и старые, и новые издания их поэзии. Лорда Байрона он также купил в переводе на шведский – в Швеции только что вышла его сатирическая поэма «Дон Жуан», которую нашли незаконченной после смерти поэта в 1824 году. А вот сборников Шелли на шведском Альфред в многочисленных книжных магазинах Стокгольма так и не нашел>4.
Вряд ли он мог пройти мимо Bazaren на Норрбру – самой роскошной торговой улице Стокгольма. На углу неподалеку от королевского дворца, рядом с сигарной лавкой Дель Монте находился солидный книжный магазин Адольфа Бонниера с разноцветными стеклянными витринами. Там можно было полистать последние новинки, полюбоваться корешками книг и послушать спонтанные дебаты, постоянно возникавшие между образованными людьми, толпившимися среди полок. На улице Рейерингсгатан располагался большой магазин Хульдберга, где продавали книги и самые разнообразные канцелярские товары: гусиные перья и чернильницы, линейки из эбенового дерева и ножи для бумаг с перламутровыми рукоятками. Там были блокноты с застежкой с тканевыми или кожаными переплетами (Альфред предпочитал кожаные). У Хульдберга Альфред мог также купить популярные тогда книги для написания и копирования писем – в твердой обложке и со страницами из шелковой бумаги. Они отличались большим удобством. Если автор письма использовал нужные чернила, в книге оставался отпечаток написанного. Такими книгами для переписки он пользовался всю жизнь. Со временем Альфред Нобель будет писать по 30–50 писем в день.