На сегодняшний день на этой территории находится единственный в Швеции завод по производству нитроглицерина, принадлежащий фирме Eurenco Bofors. Директор завода Шарлотта Бустрём рассказывает, что сегодня никто не бегает с чистым нитроглицерином – это исключено даже на территории завода, огороженной колючей проволокой. Нитроглицерин считается таким опасным, что все производство осуществляется в подземных бункерах в нескольких километрах, за бронированными дверями и толстыми цементными стенами. Управляют процессом операторы с пульта, расположенного на безопасном расстоянии.
В 1864 году многого еще не знали.
Внезапно раздается мощный взрыв. Сердце начинает колотиться в груди, но тут меня успокаивают, что это всего лишь испытание бомбы в лаборатории у реки.
Ларс-Эрик Паульссон проработал на этом заводе тридцать пять лет. Нитроглицерин стал предметом его особенно пристального интереса, когда новые измерительные инструменты дали возможность выведать все секреты взрывчатой смеси – того особого спонтанного распада (диссоциации), характерного для этого вещества. Держа руку горизонтально перед собой, он объясняет мне ошибочность оценки Альфреда Нобеля. При комнатной температуре нитроглицерин может храниться целый год, и ничего не случится. Но вдруг – рука Ларса-Эрика взлетает вертикально вверх – нарастающий распад пересекает некий рубеж, и вскоре самовозгорание становится фактом.
«Во время Альфреда Нобеля об этом не подозревали. При температуре в семьдесят градусов взрыв может произойти через несколько дней», – говорит он.
«Этот внезапно происходящий распад нарастает постепенно благодаря влаге, которая всегда присутствует в нитроглицерине, – рассказывает Ларс-Эрик. – Влага постепенно разрушает молекулы. Высвобождается кислота, которая, вступая в реакцию и соединяясь с кислородом, вызывает рост температуры. На этом этапе образуются нитрозные газы, которые, в свою очередь, поднимают температуру, дают новые газы, что в конце концов приводит к самовозгоранию и взрыву».
«Когда нитроглицерин начинает выпускать дым и пену – дело плохо. Если взрывчатая смесь в чем-то заключена, то она рванет на свободу, – поясняет Ларс-Эрик. – Если до этого она была скромна, как овечка, то тут становится опасна, как волк».
Да, многого Альфред Нобель не знал и не мог знать о нитроглицерине.
Иммануил Нобель стремился привлечь экспертов, но беда в том, что наука в 1860-е годы мало что могла сказать по поводу взрывоопасности нитроглицерина. Конечно же можно было перечислить компоненты открытия Асканио Собреро, но Нобели выступали пионерами в приручении вещества и использовании его для контролируемых взрывов. Когда Технологический институт решился наконец дать экспертное заключение о свойствах нитроглицерина, его текст изобиловал такими фразами, как «пока мало изучено» и «насколько известно на сегодняшний день».