«Огромное спасибо за твое обещание скоро вернуться домой. Но не ограничивайся обещаниями, ибо мама считает минуты до встречи с тобой, а я часы. Сам прекрасно понимаешь, как обстоят дела», – надиктовал он помощнику письмо к Альфреду осенью 1871 года>41.
Между отцом и сыном уже много лет существовал контракт, по которому Альфред гарантировал Иммануилу половину прибыли, когда всерьез наладится продажа нитроглицерина. Но, когда этот долгожданный день настал, Альфреду пришлось просить отца аннулировать договор, чтобы устранить формальные препятствия для заключения новых партнерских сделок. «Если только я увижу, что мамино будущее обеспечено, я буду премного доволен», – ответил тяжелобольной отец. В качестве компенсации Альфред предложил родителям годовую пенсию в несколько сотен тысяч крон по нынешним деньгам, что было не хуже той пожизненной пенсии, которую Иммануил требовал от шведского короля Карла XV и в которой ему было отказано>42.
Впрочем, не один Альфред заботился о том, чтобы обеспечить содержание своим родителям. Брат Людвиг из Санкт-Петербурга тоже внес свой финансовый вклад, все братья проявляли участие. Несмотря на войну, Альфред успел попросить своего друга Аларика Лидбека съездить в Хеленеборг на Рождество, поздравить его родителей и отвезти им конфет. В марте 1872 года, когда приближалось 70-летие отца, Альфред приехал домой, чтобы самому поздравить отца. Он обнаружил, что Иммануил чувствует себя лучше, и с улыбкой констатировал, что отец, как всегда, одержим новой идеей (на этот раз по поводу нового горючего), «которая вызвала бы зависть и у самого Создателя»>43.
Однако летом состояние Иммануила ухудшилось. Во вторник 3 сентября 1872 года, ровно в годовщину «Нобелевского взрыва» в Хеленеборге в 1864 году, он уснул вечным сном. Неделю спустя стокгольмцы могли наблюдать длинную конную процессию, сопровождавшую прах Иммануила от Хеленеборга к Северному кладбищу. Альфред успел вовремя приехать в Стокгольм, чтобы проводить своего отца в последний путь. Иммануил упокоился рядом с Эмилем в новом семейном склепе на Северном кладбище, который устроил Людвиг>44.
Иллюстрированный еженедельник Svalan опубликовал некролог на несколько страниц, который по объему и пафосу мог сравниться с теми панегириками, которые писали об умершем несколько недель спустя короле Карле XV. Текст некролога написала близкая знакомая семейства Нобель, редактор журнала Юсефина Веттергрунд, иногда выступавшая под псевдонимом Леа. «Не раз и не два произносил Иммануил Нобель свое “Эврика!” – “Нашел!” – и одно полезное изобретение следовало за другим», – отмечала Леа. Она представила портрет героя и гения, «заслуги которого перед современниками бессчетны», который стал «гордостью нашей страны».