.
Смерть Людвига вызвала отклики в прессе. «С уходом Людвига Нобеля Швеция теряет одного из своих самых благородных сыновей, снискавших честь и уважение за границей», – писали стокгольмские газеты. Во Франции произошла трагическая путаница, когда несколько газет, в том числе Le Figaro, сочли, что умер Альфред Нобель.
«Вчера в Каннах ушел из жизни человек, которого лишь с превеликим трудом можно назвать благодетелем человечества. Это господин Нобель, изобретатель динамита. Господин Нобель был шведом», – писала газета на первой странице>116.
Альфред Нобель имел подписку на Le Figaro. Неизвестно, как отреагировал он сам, но в то воскресенье в его дом потянулось множество соболезнующих. На следующий день вышло уточнение. «Лишь по ошибке газеты объявили о смерти господина Нобеля, изобретателя динамита. На самом деле от тяжелой болезни только что скончался его брат. Изобретатель динамита, напротив, пребывает в добром здравии, и имел вчера возможность в своем дворце на авеню Малакофф принимать многочисленных друзей, потрясенных мрачным известием о его персоне, распространившимся в то утро»>117.
Писательница и хозяйка салона Жюльетта Адам находилась в Марселе. Вздохнув с облегчением, она написала Альфреду. «Я очень испугалась, и для меня настоящая радость узнать сегодня утром, что новость о Вашей смерти оказалась фальшивкой. Преданная Вам Жюльетта Адам»>118.
Людвиг Нобель был похоронен в Санкт-Петербурге в конце апреля 1888 года. В траурной процессии приняли участие более двух тысяч человек, друзья и родственники поддерживали вдову Эдлу и десятерых оставшихся в живых детей Людвига (еще восемь ранее скончались): Эмануэля (29), Карла (26) и Анну (22) от брака с Миной Нобель, а также Мину (15), Людвига А. (14), Ингрид (9), Марту (8), Рольфа (6), Эмиля (3) и Йосту (1,5), родившихся за семнадцать лет совместной жизни с Эдлой Нобель. Церковь Св. Катарины вся была затянута черным крепом. Прах Людвига Нобеля провезли по городу в карете к Смоленскому кладбищу возле порта.
Альфред тоже ехал на погребение, но Карл случайно сообщил ему неверную дату. В Гамбурге он понял, что не успеет, и вернулся с дороги. Он попросил Эмануэля положить от его имени на гроб Людвига венок «большого размера». Роберт тоже не смог участвовать по причине нездоровья. Он лечился во Флоренции, где горе привело его «в нервический плач, продолжавшийся несколько часов»>119.
Во время прощания Эдле очень не хватало братьев Людвига, но потом она написала Альфреду теплое письмо на бумаге с черной каймой.
«Хочу поблагодарить Тебя за доброту ко мне лично, но еще более за то, что Ты удовлетворил последнюю волю моего покойного супруга увидеть тебя и поговорить с тобой. Мне неизвестен предмет вашего разговора, однако я знаю, что недоразумение, вкравшееся в ваши отношения, лежало тяжким грузом на его чистой душе, и для него стало большим облегчением увидеть тебя и, возможно, загладить шероховатости»