.
Летом 1892 года Альфред Нобель получил обращение от трех шведских дипломатов разом. Все они переживали за судьбу турецкого дипломата, который лишился работы и находился в Париже без дела. Может быть, Альфред Нобель сумеет устроить его на одно из своих предприятий?
Альфред Нобель пообещал подумать. После поездки в Швейцарию он написал этому человеку по имени Аристархи Бей. Рассказал о Мирном конгрессе в Берне, о собрании в высшей степени образованных людей, которые делают совершенно нелепые, по его мнению, предложения. Разве требования немедленного разоружения и безусловных третейских судов не противоречат избранной цели?
Альфред предложил безработному турецкому дипломату временное занятие. Работа будет состоять в том, чтобы держать его в курсе европейской борьбы за мир и самостоятельно писать статьи на эту тему. Он сообщил Аристархи Бею, что «был бы счастлив», если бы смог «поддержать работу мирных конгрессов, и ради такой цели» его «не смутили бы никакие расходы». Бей немедленно взялся за дело и написал несколько аналитических статей>63.
Берта фон Зутнер пообещала Альфреду Нобелю список литературы. О помощи она попросила бельгийского юриста Анри Лафонтена (премия мира 1913 года). Лафонтен послал Альфреду Нобелю список книг по вопросу борьбы за мир, добавив весьма откровенный комментарий: «Я всегда задавался вопросом, почему те, кому удалось преуспеть в коммерческой и промышленной области, не могут так же преуспеть в том, чтобы освободить народы от кошмара милитаризма»>64.
Должно быть, эти слова запали ему в душу. В ответном письме Альфреда Нобеля Лафонтену можно расслышать оборонительные нотки. Конечно же и «изобретатель военных машин» может послужить делу мира. И не обязательно рубить сук, на котором сидишь. Нобель сообщил Лафонтену, что уже начал всерьез изучать вопрос мира, в частности при помощи «одного образованного дипломата». Он пришел к выводу, что требование разоружения и создания третейских судов будет трудно реализовать. Это противоречит собственным интересам правительств. Вместо этого он выработал другое предложение. «Я начинаю думать, что единственным действенным решением могла бы стать конвенция, в которой все правительства обязуются коллективно защищать каждую страну в случае нападения», – писал Альфред Нобель Лафонтену>65.
Несколько недель спустя он развил эту мысль в письме Берте фон Зутнер. Давайте упростим и будем исходить из того, что все лучше, чем война, начал Альфред, и представил свое решение:
Тогда мы признаем существующие границы и заявим, что кто бы ни напал, будет иметь против себя объединенные силы Европы. Это не означало бы разоружения, и я не уверен, действительно ли оно желательно. Новая тирания… движется во тьме, и кажется, вдалеке слышен ее грохот. Но мир, гарантированный уважением, которое мощь соединенных армий внушает нарушителю мира, скоро приведет к ослаблению напряженности. Год за годом мы будем наблюдать, как мощь различных армий будет медленно, но верно сокращаться, поскольку их существование будет оправдано только в тех странах, которые являются наполовину жертвами, наполовину убийцами