На его размышления оказал влияние подъем рабочего движения в Европе. В разных странах одна за другой возникали социал-демократические партии, и в Швеции, например, лидер партии Яльмар Брантинг (Нобелевская премия 1921 года) приобретал все больший вес в дебатах, хотя место в риксдаге он получил лишь несколькими годами позже. Со временем Альфред Нобель сам назовет себя социал-демократом, хотя и «умеренным». Летом 1893 года пионер социальной политики Альфред Нобель предложил, чтобы «в тот день, когда мир станет по-настоящему цивилизованным, те, кто еще не может работать – дети, – и те, кто уже не может работать – пожилые люди, – будут иметь право на социальную пенсию. Это было бы совершенно справедливо и проще, чем принято считать»>12.
Берта фон Зутнер, если судить по ее письмам к Альфреду, искренне радовалась усилению социально-демократического течения. Она чувствовала, что европейские социал-демократы, в особенности в скандинавских странах, поддерживали ее в борьбе за мир. С другой стороны, Берта, ориентированная на результат, не столь негативно относилась и к анархистам, изводившим тогдашнюю Европу терактами и взрывами. Их наступление пошло на пользу ее делу. Чем больше бомб, тем сильнее мечты о мире у тех, кто от них пострадал>13.
Долгое время она уговаривала Альфреда Нобеля придать огласке свой вклад в дело мира. Некоторые газеты уцепились за ту пикантную подробность, что изобретатель вооружения примкнул к движению за мир, однако, по мнению Берты, он должен рассказать об этом сам. С этой целью она связала Альфреда с казначеем французской группы борцов за мир, журналистом, философом и изобретателем Аристидом Риффелем. Риффель уже не раз обращался к Альфреду, сначала с просьбой написать в Le Figaro, потом за разрешением опубликовать в газете свою статью о нем. Альфреду нравился Риффель, однако к известности он не стремился. При встрече они в основном говорили об изобретениях. Риффель размышлял по поводу воздушных шаров будущего. Альфред же верил в летательные аппараты другого типа, которые подобно птицам быстро набирали бы скорость, а потом летели вперед с неподвижными крыльями. «То, что могут птицы, может сделать человек», – писал он впоследствии Риффелю>14.
Террористические акты анархистов происходили все чаще. С лета 1892 года до лета 1894-го только в Париже взорвалось одиннадцать бомб. Стали выдвигаться требования ужесточить законы о динамите, и наконец Риффель смог опубликовать свою статью. В Le Figaro за 16 ноября 1893 года она занимала почти две колонки на первой странице, на почетном месте в левом верхнем углу. «Каждый раз, когда где-то происходит теракт с использованием динамита, один человек глубоко огорчается и скорбит, поскольку сам он большой противник насилия: это изобретатель динамита, шведский инженер Альфред Нобель», – начал свою статью Риффель.