.
Будущий муж Софи и отец ее дочери, кавалерист Николаус Капи фон Капивар, повел себя еще нахальнее. Он был на пять лет моложе Софи и находился в затруднительном материальном положении, поскольку ему пришлось сперва развестись с женой. Незадолго до того, когда должно было последовать решение по делу о кордите, Капи написал Альфреду Нобелю, рассказав ему, как тяжело «жениться на чужой любовнице». Не может же Альфред ожидать, что он сделает это бесплатно. Чтобы смириться с такой судьбой, Капи желал удостовериться, что «Софи, уже будучи госпожой Капи, в дальнейшем будет получать свой нынешний апанаж и [что он] сохранится за ее нынешним ребенком в случае ее кончины».
Потрясенный Альфред ответил через опекуна Софи. «Уважаемый господин Хейднер! Нескромные притязания капитана К. на то, что я буду пожизненно содержать его внебрачного ребенка, в самом деле презабавнейшего свойства»>48. Несколько месяцев спустя будущие супруги Капи фон Капивар пригласили Альфреда на свою свадьбу в Будапеште. Он не поехал.
Чем дальше, тем больше вся эта ситуация не нравилась опекуну Хейднеру. Он посоветовал Альфреду потребовать назад свои письма к Софи, поскольку считал весьма вероятным, что она воспользуется ими против него. Альфред отмахнулся от его предупреждений. Хейднеру он объяснил, что в его письмах к Софи, за редким исключением, не содержится ничего иного, кроме убедительнейших доказательств того, как терпелив и снисходителен он к ней был>49.
Альфред Нобель поступил совершенно правильно, отказавшись от поездки в Лондон. В палате лордов вопрос о кордите и баллистите свелся к дискуссии о «растворимой» и «нерастворимой» нитроцеллюлозе в патенте. Адвокат компании Нобеля утверждал, что никакой химической разницы между ними не существует. Судьи возражали: в таком случае почему Нобелю понадобилось уточнять это в патенте? Со стороны кордита были сняты обвинения в краже патента, а сторона баллистита, то есть Альфред Нобель, вынуждена была оплатить все судебные издержки.
Однако у некоторых лордов возникло неприятное чувство относительно разумности и справедливости такого решения. Если следовать хронологии, было очевидно, что Абель и Дьюар прочитали патент Альфреда чрезвычайно внимательно и обнаружили деталь, которую смогли изменить так, что это не повлияло на взрывчатый эффект вещества. «Совершенно очевидно, что карлик, вскарабкавшийся на плечи великана, будет видеть несколько дальше, нежели сам великан», как сказал один из лордов. «В данном случае я не могу не симпатизировать держателю изначального патента. <…> Можно лишь пожелать… чтобы все это произошло таким образом, чтобы мистер Нобель не лишился ценности невероятно важного патента»