– Ну и что мне с тобой делать, практикантка? – вопросил убеленный сединой чародей на исходе второго дня, когда я смогла сделать пару шагов от кровати, и даже не по стеночке – то есть почти поправилась.
Я лишь пожала плечами и предельно честно ответила:
– Может быть, ничего? А я оклемаюсь и сама, как синяк, сойду, в смысле уйду отсюда?
– «Ничего», – усмехнулся старик в бороду и огладил ее рукой. – Да чтоб ты знала, умению ничего не делать учатся всю жизнь! И многие, даже ставши привидениями, не могут постичь этой тонкой науки! Ты вот тоже, смотрю, «ничего не делала» рядом с той дурой, что с мужем-остолопом поперлась на ночь глядя через вурдалачье поле. Сразу бы за мной верхового послали. Зачем ввязалась-то? – с прищуром смотря на меня, вопросил Извар. – Тебе же за это никто не заплатил бы. Да и сейчас не заплатит. Разве что на костер предложит прогуляться. Эта Олеша, как очнулась, первое, что заявила, что ты ведьмовка. И надумала ее детей утащить. – Еще один внимательный взгляд. – Насилу тебя у животинцев отбил.
Он говорил, а сам будто чего-то ждал, искал на моем лице и… не находил.
– Животинцев? – я спросила самое глупое из всего, что могла. Но как-то мне не было особого дела, что за работу не заплатят, а из почестей могут ждать рогатины да охапки хвороста и хула.
– Ну да. А как еще звать тех, кто живет в Больших Животинках?
– А-а-а, – протянула глубокомысленно тоном «мне все ясно, но я ничего не поняла».
– Хм-м-м… Может, ты и не так безнадежна. Посредственность, конечно, та еще, ну да ладно, оставайся, пройдешь у меня свою практику, – припечатал он, даже не спрашивая, хочу ли я, собственно, у него учиться.
Извар ушел, а я… снова уснула. Лишь намного позже я поняла, что это была своеобразная проверка, которую мне устроил Учитель. Проверка на то, что для меня важно: деньги, признание или само лекарское ремесло. И я её прошла. Просто никак не отреагировав на это его «не заплатят» и «на костер».
Родителям я отписала письмо, отправив его с вестником-пустельгой. А что? Какую смогла птицу, такую и поймала, а потом еще долго втолковывала в ее птичьи мозги заклинание, куда лететь. Пернатая паршивка, привыкшая к теплым вольным степям, категорически не хотела лететь на север и норовила расцарапать мне лицо. Но все же из этой битвы я вышла победительницей.
Спустя пару дней пришел ответ родителей. А после вестники всех мастей и оперений буквально атаковали дом Извара. Преподаватели, одногруппники – всем хотелось знать, как мне удалось попасть в ученицы к известному и нелюдимому мэтру, который никого до этого не брал.