«Пятка-носок, пятка-носок…»
Надя попыталась перекатить мячик под свою правую ягодицу, как Эмма. И ничего. Переместила к левой. Тоже ничего. Странное ощущение, немного похожее на «вонзание», возникало, когда мяч втыкался в тело, но это и рядом не стояло с «освобождением».
Она переместилась на мяче так, что он оказался в центре ее спины. Надя согнула колени, полностью опустила ступни на пол и стала с усилием перекатываться на мяче по коврику для йоги. Мяч прокатился выше и остановился рядом с лопаткой, под сердцем. Вот здесь. Надя почувствовала жжение, пульсирующую боль, и, если бы ей пришлось произнести вслух, где именно, она смогла бы сказать просто: точно в центре тела. Она крепко зажмурилась и начала покатываться туда-сюда, туда-сюда, а мяч врезался все глубже и глубже. Надя чуть поменяла движение так, что теперь она двигалась не вверх-вниз, а по кругу; в точке становилось все жарче, и она почувствовала, что именно там скопилась вся боль, которую причинили ей мужчины.
Надя подумала об Ужасном Бене, о своей школьной влюбленности, о парне из универа, который стал игнорировать ее, после того как с ней переспал. Она вспомнила все те ночи – будто бы бесконечные, – когда она оставалась дома одна, наедине с телефоном, ожидая сообщение от представителя противоположного пола, которое бы означало, что ее заметили, признали ее существование. Она подумала о дедушке, заведшем интрижку с соседкой и бросившем ради нее бабушку. Подумала о том, как сильно она хочет любить и быть любимой в ответ. Это непреодолимое желание съедало ее всю, и все бодрые напутствия, которые она себе давала, не могли перекричать чувства, скрытые глубоко-глубоко внутри и шептавшие, что она, возможно, этого недостойна.
– Хорошо, – сказала теперь Иванка, став на колени рядом с Надей и положив руку ей на плечо. Надя заметила, что ее лицо мокрое от слез. – Это и есть фасциальный релиз.
Промчавшись мимо тесных задних дворов и вырулив на дорогу “A”, а затем и на автомагистраль, подруги ехали домой в тишине. Надя размышляла о том, какую легкость почувствовала после тренинга – плечи больше не опущены под тяжестью стресса, дыхание – неотрывистое, словно она наконец отдышалась. С того вечера четверга (а может, и дольше) все ее тело было напряжено. Надя не замечала, как сжимала челюсть от напряжения, как напрягала руки. Как теннисный мячик смог выявить все это? Просто чудо. Надя выходила из зала, зная, что теперь возьмет жизнь в свои руки, примет ответственность за свою романтическую судьбу. Эмма рассеянно подпевала всему плейлисту на «Спотифай», где собрала все любимые любовные песни, и Надя подметила, что подруга тоже выглядит счастливее.