Долбящий клавиши (Лоренц) - страница 119

Это город моей мечты, потому что я очень люблю есть Currywurst (колбасу с карри). Еще в детстве я был в восторге от истории о Schlaraffenland (прим. пер.: Шлараффенланд – вымышленная земля в немецких сказках, где живут лентяи. Буквально: страна ленивых обезьян). Особенно от того, что вы должны есть манную кашу, чтобы туда добраться. Я представлял себе очень реально, как я на корточках сижу в маленьком тоннеле и ложкой скребу по его стенам.

Здесь мне показалось, что это может выглядеть, будто я солдат, обороняющий Будапешт. Но больше это похоже на то, что какой-то чокнутый турист уселся за пушку.

Мне здесь очень понравилось то, что не видно, где заканчивается корабль и начинается дом. Я представлял себе, как живу в плавучем доме, но понимал, что там очень тесно, и я постоянно бился бы головой о потолок. Тут надо тщательно взвешивать все «за» и «против». Вот только у меня нет плавучего дома, в котором я мог бы жить.

В этой маленькой хижине жила еще моя бабушка. Мне было бы интересно узнать, как она сумела сделать так, что ее дом не был снесен, ведь нет ничего в этом городе, что указывало бы на охрану действующих исторических памятников.

Для пианиста важно ежедневно практиковаться. Я всегда нахожу подходящее место. Главное, чтобы не мерзли пальцы.

Это была моя официальная фотография на паспорт. Она абсолютно не соответствовала моему самовосприятию. Я видел себя более, чем жестким панком. Несмотря на это у меня все же действительно было тогда хорошее настроение.

В Бухаресте есть еще настоящие машины с водой. Они напоминают мне о моем детстве, когда летом эти грузовики разбрызгивали по улицам влагу, чтобы было не так пыльно. Когда мы видели такую машину, то бежали к ней, чтобы наши ноги попали под «душ».

Когда мы путешествовали, то взбирались на каждую охотничью вышку в ожидании, что наш отец устроит нам перекус. Но этот рисунок возник после велосипедной прогулки. После нее мы получили от нашей бабушки фломастеры – и ничего не мешало появиться этой картинке. Когда первые фломастеры опустели, остальные уже тоже потеряли свою привлекательность и высыхали в коробке.

Здесь я на своем первом концерте. Непосвященные даже не заметили, что я панк, но мне понадобился целый час на то, чтобы в итоге начать так выглядеть. Здесь я играю первую песню и при этом вижу, что барабанщик еще сидит на сцене. Спустя 35 лет я все еще играю в спортивных залах.

Это мой Casio, но уже второй. На первом в качестве басовых были такие маленькие клавиши, в то время как здесь я мог решать, хочу ли я отделения баса при помощи левого регулятора. Хотя, собственно говоря, это настольный вариант, но я снова и снова удивлялся, насколько хорошо звучит Casio. Я называл его сердцем