Во время ходьбы я умею по-настоящему снимать напряжение, в то время как другие люди делают это лежа на диване. Если подсчитать все пройденные мною километры, то можно констатировать, что я уже преодолел расстояние, равное длине экватора Земли. Совершенно ненужная информация.
Я очень и очень благодарен своим родителям за то, что они приучили меня к походам и долгие пешие путешествия стали так близки мне. Отец пытался также вдохновить меня на катание на лыжах, но это сработало не так удачно. В нашей местности, в Тюрингии, не было подъемников, и отец считал, что в любом случае подняться на гору лучше на лыжах, чтобы разогреть мышцы и не получить травму при падении. Тогда мне становилось жарко, и подъем вверх оказывался для меня самой приятной частью. Как только я собирался спуститься с горы, я падал. Лыжи элементарно выскальзывали из-под меня. Отец пытался научить меня тормозить, но для этого я все-таки должен был сначала поехать.
Как правило, снега было всегда недостаточно.
Во время походов мы искали долины и осматривали ущелья, в которых еще оставалось немного снега. Однажды мы нашли овраг, который был заполнен снегом, твердым как камень. На следующий день мы несколько километров тащили наши лыжи по зеленым лугам, пока снова не очутились на том самом месте. Отец пристегнул лыжи и пулей просвистел вниз. Если на каком-то месте снега не было, он перепрыгивал его. Я тоже пристегнул лыжи – и упал. Дорога была слишком узкой, чтобы затормозить, да и вообще для того, чтобы управлять лыжами. Так что я скользил вниз на заднице, а потом с лыжами на ногах бежал по лугу, пока дорога не началась вновь.
Там, где еще лежало много снега, я чуть не обморозил руки, пока пристегивал лыжи. На них были непростые натяжные крепления. На моих лыжных ботинках было бесчисленное количество ушек, которые ужасно давили. Для меня остается загадкой, как, несмотря на все это, я научился кататься. Я всегда надеюсь, что мои дети не заметят, насколько хуже их я катаюсь на лыжах, ведь это было бы не совсем благоприятно для моего авторитета перед ними.
А дальше речь пойдет о школе. Меня выбрали агитатором. Как Ангелу Меркель. Всегда выбирали того, кто не присутствовал и, таким образом, не имел возможности сопротивляться избранию на должность. Я был очень рад, что не стал председателем отряда. Раз в неделю я был обязан проводить политинформацию. Я посоветовался с отцом. Он дал мне берлинскую газету Berliner Zeitung, рекомендовал найти три статьи и зачитать их. Только я не в состоянии был читать немецкую газету. Отец пытался мне помочь. По-моему, он с удовольствием жил при социализме и не считал его плохим, только это было совсем не связано с реальной жизнью, окружавшей его, и от этого он нервничал. Итак, я нашел для себя тему, начал читать, но неудачно выговаривал заголовки и имя Эриха Хонеккера. Когда я прочитал все намеченное, то так и не понял, о чем речь. Информационная ценность газет была не очень высока. Во время урока я рассказывал что-то такое, чего сам особо не понимал, поэтому и для моих одноклассников это не представляло ни малейшего интереса. Руководитель FDJ