Лэйси улыбнулась, а потом вежливо отказалась и проговорила: “Но ты, конечно, можешь присоединиться к нам, если хочешь”. Я, без всяких задних мыслей, пошла и села вместе с Лэйси и несколькими ее темнокожими подругами с Бермудских островов. Мы принялись оживленно обсуждать такие места, как коктейль-бар, кафе-мороженое Бейли, таверну “Белая лошадь” и несколько других заведений, о которых я никогда не слышала.
Когда я начала записывать эти названия, ко мне подошла девочка из нашего “Застолья” и стала шептать мне на ухо. Я была ошарашена. Моя подруга сказала:
– Лейл, на тебя смотрят все в столовой. Тебе не нужно здесь сидеть.
Делая вид, что они не видят, как меня отчитывают за то, что я сижу за столом “для негров”, мои бермудские подруги завели разговор между собой. Я тихонько спросила подружку:
– Почему?
Та только закатила глаза и отрезала:
– Сама знаешь, – после чего вернулась к “нашему” столику. Наконец до меня дошло. Я улыбнулась своим бермудским подругам и попыталась возобновить прерванную беседу. Но сразу почувствовала: что-то изменилось. Разговор не клеился.
Еще один момент, о котором мне теперь стыдно вспоминать, – это то, что я больше никогда не садилась за один стол с Лэйси и ее подругами. Мы с Лэйси так и остались “подругами по шкафчикам”.
Прошло несколько недель, и Кэролайн, девочка, не входившая в Классную Компашку, но приближенная к ней, поразила своим поведением всю школу. Все стали замечать, как она прохаживается по коридору под ручку с Лэйси, а в теплые дни выходит на школьный двор поболтать с ней и ее темнокожими подругами. Поначалу многие из моих соучениц шушукались об их дружбе тоном, который обычно приберегают для рассказов о скандалах. Но по мере того как Кэролайн и Лэйси стали видеть вместе все чаще и чаще, иногда даже за одним столом в читальном зале, шушуканье прекратилось. Думаю, в глубине души все считали: Кэролайн – молодец, и зря другие девчонки ее осуждают.
Постепенно общественное мнение стало меняться. И когда Кэролайн стали видеть за одним столом с Лэйси каждую неделю, осуждение сменилось явным уважением.
Я тоже восхищалась Кэролайн. Но к моему восхищению примешивались горечь и стыд. Ведь это я должна была нарушить жестокое неписаное правило. Я должна была первой в школе явно и открыто подружиться с девочкой, у которой другой цвет кожи. Я должна была понимать, что дружба с Лэйси для меня гораздо важнее, чем мнение нескольких неразумных одноклассниц.
С тех пор у меня появилось много друзей, представляющих разные культуры. У подруги из Туниса я научилась готовить