– Уилсон? Разве он еще не ученик? – Мерси была уверена, что он только что закончил колледж. Эм любила повторять, что он по-прежнему выглядит как щуплый, прыщавый подросток. – Это нормально, что он управляет похоронным бюро?
– О нет, не совсем так. Мистер Бартон из похоронного бюро «Закат» в Шампейне всем занимается, но Уилсон постоянно звонит мне и подробно выспрашивает о похоронной службе. Откуда мне знать, чего после смерти хотел бы мой отец, которого убили в тридцать девять лет? Он же не обсуждал со своей шестнадцатилетней дочерью свои чертовы похороны за чашкой чая!
Мерси вытерла руки кухонным полотенцем, почувствовав одновременно грусть, тоску и ярость за подругу.
– Эм, просто заставь Уилсона самому во всем разобраться!
– Я не м-могу. – Эмили шмыгнула носом. – Кто-то должен хотя бы попытаться сделать так, как хотел бы отец, а я, похоже, единственный человек в этом доме, которому не все равно. – Всхлипы снова послышались в трубке.
– Ох, Эм. Мне жаль. Я так сильно тебя люблю. Мне хотелось бы что-нибудь сделать… все, что угодно.
– Ты можешь. – Эмили высморкалась. – Продолжай мне писать. Даже если я не отвечаю. Это помогает.
Мерси услышала, как женский голос зовет Эмили по имени.
– Мне пора. Бабушка хочет, чтобы я кое-что попробовала снова… Это отвратительно, Мэгс. Во всей этой еде слишком много соли, будто она приправляет ее слезами.
Мерси не нашла что сказать, кроме:
– Я люблю тебя, Эмили Пэрротт.
– Я тебя тоже, Мэгс. – И линия оборвалась.
Мерси вышла из кухни. Хантер и Зена приподняли брови, отзеркалив движения друг друга.
– Не думаю, что она сможет помочь. – Мерси села между ними и выпустила протяжный, полный возмущения стон. – Я знала, что мать Эм с причудами. Не только потому, что она из богатейшей семьи Нью-Йорка и всегда смотрит на нас свысока, но и потому, что ее никогда не бывает в городе. Отец Эмили нравился мне больше. В смысле, да, он всегда забывал о школьных делах…
– И о дне рождения, – добавила Хантер.
Зена резко зашипела и произнесла:
– Нет оправдания тому человеку, кто забывал о празднике котенка.
– Да-да, но он был хорошим мужчиной. И он говорил Эм, что гордится ею, чертовски гордится. Но семья ее матери даже не приедет на похороны… подонки.
– Это ужасно, – отозвалась Хантер.
– Родители отца сейчас здесь, но они не разговаривают с ее мамой и настолько окунулись в собственное горе, что совсем не помогают Эм. Девочки, ей приходится самой принимать все решения относительно похорон отца.
– О! Бедный котенок! Неужели она не сбежит к нам?
Мерси покачала головой.
– Нет. Она чувствует себя единственным взрослым человеком в доме. – Мерси встретилась с бирюзовым взглядом сестры. – Хант, значит, будет Кирк.