Вайда прибыл. Лайош Селеши сидел уже на краешке дивана в носках, в рубахе и в кальсонах и тупо смотрел, как уборщицы подтирают рядом с ним пол. Капитан поднял на Вайду сощуренный влажный левый глаз. Вайда заговорил:
— Ваше высокоблагородие, на дворе нынче изумительная погода… Наши войска все еще удерживают Лемберг… А у вас не болит голова?.. Разрешите пульс…
Не получив ответа, Вайда собрал одежду капитана и отдал уборщицам почистить ее, потом предложил суп из кислой капусты: «Это лучше всех аптек поможет!» Вайде показалось, что одуревший от вина капитан кивнул в знак согласия. Тогда Вайда приказал накрыть на стол. Принесли свежую скатерть, и капитан, не стесняясь, как был в одном белье, сел за стол. Рубаха у него распахнулась, показалась грудь, заросшая густыми волосами. Кое-где на них подрагивали желтые крошки бисквитного торта. Вайда любезно снял их. Лайош Селеши прежде всего выпил рюмку коньяку. Чуточку пришел в себя и молча начал хлебать кислую жижицу. Потом снова опрокинул рюмку и заговорил — впервые с тех пор, как повалился на диван.
— Здорово! Как зовут тебя?
— Вайда!.. Шандор Вайда… Я хозяин «Сорренто»…
— Угу! — пробурчал Селеши.
Вошел дневной обер-кельнер.
— Господин хозяин, сахар привезли.
— Сколько?
— Семь центнеров.
— Давайте сюда накладную и не мешайте.
Он расписался; старший кельнер ушел.
— Эй, ты… как тебя!.. — заговорил снова капитан. — Как зовут-то тебя?.. Выпьем на брудершафт. — Капитан поставил два стакана, налил в них коньяку. — Брудершафт!
— Ваше высокоблагородие! — в ужасе пролепетал Вайда, увидев пододвинутый к нему большой стакан коньяку.
— Пей! — гаркнул капитан. — Пей до дна! За твое здоровье! — И он чокнулся с Вайдой. — Как тебя по имени-то?
— Шандор… Шани, — пролепетал Вайда.
Капитан пил и одновременно прищуренным влажным левым глазом наблюдал за Вайдой, который с невероятным усилием влил в себя напиток, содрогнулся и на миг выпучил глаза, будто отравился.
— Яичницу! — кинул он кельнеру охрипшим от коньяка, придушенным голосом. — Из десятка яиц, да живо! И чтоб с ветчиной!
Капитан снова налил, но на этот раз по-божески: в рюмочку, и только себе.
— Ваше высокоблагородие, — хрипло прошептал Вайда, прикрыв ладонью рюмку. — Довольно… Ради вас самих… умоляю…
— Убери лапу! — глухо сказал капитан, побагровев.
— Как доброго друга… умоляю… послушай меня… — Левой ладонью Вайда прикрыл рюмку, а правой рукой водил перед носом, будто поглаживая воздух… — Мы уже и выпили… и погуляли… и с девочками побаловались… А теперь домой пойдем… в кроватку ляжем и поспим… Баю, Лайошка, баю… — и Вайда загукал.