Вспомнился небольшой домик вблизи железнодорожного переезда. Он выглядел жилым. Внезапно Вячеславом овладело непонятное беспокойство. Ход его мыслей, казалось, пересекся с чем-то, ему уже известным. Он мучительно пытался вспомнить, что его беспокоит. Неожиданно его осенило. Вершинин даже подскочил на месте, не обращая внимания на опасливо отодвинувшегося пожилого железнодорожника.
«Ну конечно же, — чуть не вскрикнул он, — записки Сафронова! У него там есть про путевого обходчика, попавшего под поезд».
На следующий день, в понедельник, Вершинин опоздал на работу, причем по самой банальной причине — проспал. Такого с ним никогда не случалось. Он не поверил глазам — часы показывали половину десятого. В реальности убедил, однако, неумолкаемый гул грузовиков, не характерный для обычного времени его пробуждения. Сказалось напряжение последних дней. Он действительно был загружен до предела. Но нагрузка не уменьшалась. Обещал Сухарникову направить в суд четыре дела — направил, а вместо них получил еще три. Приходилось выезжать на происшествия, большей частью под утро, когда особенно хотелось спать. Милиция обычно приезжала за ним, так как жил он рядом. Ну и, конечно, убийство на Прорве. Оно также отнимало много времени.
Прошедшей ночью добраться до кровати удалось где-то в третьем часу, хотя из Окунева приехал засветло. Завел в электричке разговор с соседом железнодорожником, оказалось, что тот проработал машинистом на этом участке лет двадцать. Он и фамилию окуневского путевого обходчика, попавшего десять лет назад под поезд, назвал не задумываясь — Николай Свирин.
Вершинин не стал дожидаться утра, а сразу же пошел в линейный отдел милиции, расположенный в здании вокзала. Он знал, что Стрельников сутки дежурит, и решил попросить его помочь в розыске материалов о несчастном случае. Уж слишком подозрительной показалась ему смерть обходчика. Виктора, на беду, не оказалось, уехал на происшествие, пришлось часа два просидеть в дежурке, ожидая его приезда.
Рассказ Вершинина Стрельников выслушал с большим вниманием и пообещал в тот же день перерыть все архивы отдела и попытаться отыскать нужные материалы. Зная его добросовестность и интерес ко всему необычному, Вячеслав нисколько не сомневался в том, что материалы о смерти Свирина, если только они не уничтожены, в ближайшее время будут у него.
Из-за всех этих треволнений он добрался домой почти перед рассветом и теперь чувствовал себя провинившимся школьником. Все знали, что Зацепин не терпел опозданий.