Великий обман. Чужестранцы в стране большевиков (Симкин) - страница 156

Иностранных рабочих отличала привычка всегда, даже в мелочах, отстаивать свои права и достоинство, они не скрывали стремление заработать, жить в хороших условиях и красиво одеваться, из чего делался вывод, что пролетарии Запада «обуржуазились». А когда те не желали добровольно расставаться со своим месячным заработком, жертвуя его на государственные займы, говорили, что они утратили «революционную сознательность». Между тем они иной раз проявляли пролетарскую солидарность. Когда на Станкозаводе в Горьком «инорабочие» потребовали повысить им зарплату и получили обещание удовлетворить их требования, они поставили перед администрацией вопрос о том, что вместе с ними «должны повысить зарплату всем русским».

«Мы не знали, что в Советском Союзе классовое разделение на пролетариев и благородных, мы думали, что в инснабовском ларьке все равны, – жаловались немецкие рабочие в Сталинграде. – Если так будет продолжаться, то большинство из нас уедет в Германию». Даже для иностранцев Инснабом были введены дифференцированные нормы выдачи продуктов специалистам и рабочим.

Дифференциация в советском общепите существовала повсюду. На некоторых заводах были отдельные столовые для рядовых рабочих и служащих, для высшего звена администрации и для ударников. Иностранцы, сталкиваясь с этим, часто возмущались. «Пожалуй, нигде, кроме восточных стран, столь открыто не демонстрируют деление общества на классы, как в России», – замечал финский коммунист Арво Туоминен, работавший в Коминтерне в начале 1930-х годов.

Джон Литтлпейдж участвовал в развитии золотодобывающей промышленности СССР практически с нуля и во многом благодаря ему и таким, как он, страна дошла до второго места по добыче в мире (он сам получил за это орден Трудового Красного Знамени). В 1928 году он приехал в Советский Союз по приглашению Александра Серебровского, старого большевика, к тому времени уже отличившегося в деле восстановления нефтяной промышленности. Незадолго до этого Сталин назначил его председателем только что созданного «Союззолота» и поставил перед ним задачу догнать и перегнать Южную Африку, где добывали более 300 тонн чистого золота в год, тогда как в Советской России всего около 20 тонн.

Александр Серебровский

К тому моменту «царский» золотой запас (до войны – 1,8 млрд золотых рублей, эквивалент более 1400 т чистого золота) стремительно таял, золотовалютные резервы СССР не превышали 200 млн золотых рублей, эквивалент 150 т чистого золота. Как пишет историк Елена Осокина, из книги которой взяты эти цифры, золото пошло на оплату контрибуций по сепаратному Брестскому миру с Германией, на «подарки» по мирным договорам 1920-х соседям – прибалтийским государствам, Польше, Турции, на разжигание мировой революции и создание советской шпионской сети на Западе.