…Евреи, похоже, составляли большинство новоприбывших из относительно небольших волн реэмиграции из Америки. В первую волну (20-е – начало 30-х годов) возвращались бежавшие от царизма до революции подпольщики, позже их сменили инженеры, ехавшие с намерением помочь проводить сталинскую индустриализацию. Одна только группа из 11 американских инженеров-«иноспецов», прибывшая для работы в Метрострое, состояла из евреев, перед Первой мировой войной эмигрировавших из России. Они уезжали из дореволюционной России не только за лучшей – в материальном смысле – жизнью, многие стремились в Америку в надежде воплотить там свои мечты о справедливом устройстве общества. Вот они-то или же их дети и собрались обратно, к новой мечте.
Думаю, движущие мотивы у тех реэмигрантов, которые вернулись уже на нашей памяти (вторая волна реэмиграции случилась в девяностые), были немного иными. На словах они тоже ринулись обратно для того, чтобы помогать новой России, но главной целью было все же подзаработать, не говоря уже о том, что это были уже не инженеры, а по большей части финансисты (не считая мошенников, этих – тоже хватало).
Лето 1929 года, Лос-Анджелес
В Голливуде проходил показ советских фильмов. Зара с сестрой попали на «Деревню греха» (так американцы переименовали советскую картину 1927 года «Бабы рязанские»). Когда героиня по имени Василиса появилась на экране, он невольно подпрыгнул на своем месте.
Зара посмотрел фильм восемь раз, ходил на него все дни, когда его показывали. Он говорил, что на всю жизнь запомнил сопровождавшие немой фильм «пронзительные аккорды Патетической симфонии Чайковского и вспыхнувшее на экране в финале восходящее солнце на фоне титров «Советско-американская кинокомпания – Амкино». Эта компания занималась обменом кинофильмами между Советской Россией и США, организовывала поездки Мэри Пикфорд и Дугласа Фэрбенкса – в одну сторону и Сергея Эйзенштейна с Григорием Александровым и Эдуардом Тиссе – в другую.
«Каким-то странным образом я вдруг почувствовал, что моя судьба связана с ней. Я должен пересечь континенты и океаны и найти эту женщину хоть на краю земли». Зара отыскал администратора кинотеатра, тот проникся, снял со стены плакаты с фотографиями «Василисы», схватил ножницы и, опустившись на колени на пыльный пол, вырезал и отдал все ее изображения. Зара написал письмо Эмме – о своих планах приехать в Советскую Россию, чтобы поучаствовать в созидании страны, а еще о надежде лично познакомиться с актрисой. Ответа не получил.
«Бабы рязанские» легко найти в Сети, картину иногда крутят по каналу «Культура». Сюжет отчасти напоминает относительно недавний фильм Андрея Смирнова «Жила-была одна баба». И там и там – о жизни русской деревни перед революцией и в первые послеоктябрьские годы. И там и там – похотливый старик-свекор кладет глаз на невестку, только в старой картине та бросается в реку и тонет, а в новой – все ее беды с этого только начинаются. Натурально, фильмы сделаны с противоположными намерениями: старый – наполнял революционный пафос, в новом – героиня уподоблялась России, страдавшей не только при царе, но и при большевиках.