Интересно, что в США Франклин Рузвельт в том же году провел конфискацию имевшегося на руках граждан США золота, всех обязали сдать в срок до 1 мая 1933 года все золотые монеты, золотые слитки или золотые сертификаты.
Наука объективной быть не может —
В ней классовый подход всего дороже.
Наум Коржавин
«Пятилетка – в четыре года!» В конце 1932 года было объявлено об успешном выполнении первой пятилетки за четыре года и три месяца. В октябре Виткина пригласили в Народный комиссариат Рабоче-крестьянской инспекции, той самой, которую предлагал реорганизовать Ленин в статье, какую наше поколение заставляли конспектировать в вузе. Работавший там американский коммунист по фамилии Кларк выступил переводчиком. Высоким начальством Виткину было предложено участвовать в разработке второго пятилетнего плана – в части строительной индустрии. Вот почему он получил доступ к истинным цифрам итогов первой пятилетки – для расчетов строительства во второй.
По его словам, к Виткину обратился за помощью старый большевик Валериан Осинский, возглавивший воссозданную статистическую службу и выступивший «в поход за верную цифру». Почему так? Многие понимали: что-то пошло не так. «Пятилетка-то провалилась», – эти слова Бухарина передавались среди партработников шепотом из уст в уста, о чем свидетельствует Григорий Померанц.
В марте 1933 года Зара закончил отчет из сотен страниц, над которым корпел целых полгода. Сделанные Виткиным выводы были ошеломляющими. Победные рапорты оказались абсолютным враньем. По его подсчетам, общий объем строительства за все четыре года пятилетки не превысил объема строительства в дореволюционной России за один только 1913/14 год.
Зара не мог держать это сенсационное открытие в себе. «Как ты думаешь, – спросил он у Лайонса, – сколько лет нужно Америке, чтобы построить тот объем, который выполнен в СССР за первую пятилетку?» «Лет пятнадцать», – ответил тот. На это Виткин заметил, что все строительство первой пятилетки меньше того, что построено в США за любой год из этих пяти. Лайонс, как вспоминает Виткин, побледнел. Он к тому моменту уже не был яростным апологетом советского режима, как в момент приезда. Его одолевали сомнения – прежде всего по поводу начинавшихся репрессий. Но короткая встреча с американской действительностью вернула ему веру. В марте 1931 года он прервал ненадолго свою «командировку в Утопию» для лекционного тура в двадцати городах на северо-востоке США. «Выступая с лекцией перед обедом в клубе предпринимателей, глядя на их самодовольные рожи, я мог забыть мои сомнения», – говорил он Виткину. Ему понадобилось еще три года в Советском Союзе, чтобы окончательно в нем разувериться. Полагаю, не без влияния Зары Виткина.