…У нас всегда ревниво относились к тому, что они (гости) о нас говорят. Если хорошо – власть щедро вознаграждала визитера, ведь его слова – хорошее подспорье в воспитании народа в «правильном» направлении. Если плохо – смертельно обижалась, а сказанное квалифицировала как вмешательство в наши внутренние дела и антироссийскую пропаганду (она же – антисоветская). «Непрерывные разговоры о своем превосходстве связаны с пресмыкательством перед чужестранным – это различные проявления того же комплекса неполноценности…», – заметил по этому поводу Илья Эренбург.
Будущий (тогда еще) нобелевский лауреат Андре Жид де-факто занял место маркиза Кюстина – русофоба на все времена. Тот в своей книге «Россия в 1839 году» увидел страну «гигантским “театром”, выступая на сцене которого, русские заинтересованы не столько в приобщении к цивилизации, сколько в том, чтобы заставить европейцев поверить в свою цивилизованность». Это клевета, конечно. Но отчего мы всегда так внимательны к клевете, почему оставить ее без внимания – ниже нашего достоинства?
«Они озабочены тем, что заграница о них подумает. Самое важное для них – знать, достаточно ли мы восхищаемся ими», – пишет Андре Жид в своем «Возвращении из СССР». Даже «очаровательные маленькие девочки», окружившие его в детском саду, как он пишет, интересовались «не тем, есть ли детские сады во Франции, а тем, знаем ли мы во Франции, что у них есть такие прекрасные детские сады».
Для ответа злому маркизу николаевское правительство в 1843 году организовало путешествие по России доброму барону – Августу фон Гакстгаузену, предоставив ему переводчика и других помощников, просеивающих полученную им информацию. Результатом его тура стали три тома описания, вполне доброжелательного, российских нравов («Исследования внутренних отношений народной жизни и в особенности сельских учреждений России», изданные в Москве в 1869 году).
Не слишком завидную роль барона Гакстгаузена на этот раз отвели Лиону Фейхтвангеру. Сравнение пришло мне на ум, как только я начал читать «Москву, 1937», с первых страниц смутившую меня обилием полемики с Андре Жидом. Ну а как только я узнал, что, не успев приехать, Фейхтвангер написал статью о нем, опубликованную в «Правде» 30 декабря 1936 года, сомнений на этот счет не осталось.