«Бедные мы чудаки! – писал о себе Истрати. – Я тогда верил во все эти слова («революция», «большевизм» и т. п.), а теперь отказался от старых убеждений». Он и вправду верил. В ноябре 1928 года в «Известиях» вышла его статья под заголовком «Безделушки или тракторы?» Ее смысл сводился к одобрению начинавшейся тогда продажи на Запад картин из Эрмитажа. Дескать, надо с легкостью расставаться с музейными ценностями, «побрякушками», если на вырученные от их продажи средства государство может приобрести сельхозтехнику, чтобы люди не голодали. Статья была им написана под впечатлением посещения Музея голода в Саратове, вскоре закрытого. Там он увидел фотографии истощенных людей, свидетельства каннибализма среди голодающих в Поволжье (1921–1922 годы).
На самом деле продажа картин из Эрмитажа осуществлялась совсем не ради голодающих, а вовсе даже наоборот. Сталину нужны были средства на индустриализацию, поэтому сельскохозяйственная продукция отбиралась у крестьян и продавалась за границу по низким ценам. По низким – поскольку начинался мировой экономический кризис, и цены были вдвое, а то и втрое ниже докризисных. Когда расчет на экспорт продовольствия из-за падения цен не оправдался, Сталин начал распродавать шедевры из Эрмитажа.
Первым их покупателем стал Галуст Гюльбенкян, помогавший дешевой неочищенной нефти из СССР пробиться на мировой рынок. «Господин пять процентов» (такой долей он владел в капитале Иракской нефтяной компании) уговорил своих партнеров из «Шелл» торговать советской нефтью по демпинговым ценам – никто не хотел иметь с большевиками дело. В Париже в 1928 году он познакомился с торгпредом Георгием Пятаковым, опальным большевиком, исключенным из партии за троцкизм. Вернувшись в Москву, Пятаков тем не менее был назначен председателем правления Госбанка СССР. Осенью 1930 года Гюльбенкян в результате переписки с ним выторговал рембрандтовский «Портрет старика» из Эрмитажа всего за 30 тыс. фунтов стерлингов.
«Он поставил себе целью заполучить то, чем некогда владели русские цари», – пишут авторы книги «Проданные сокровища России». Ему продали одну из лучших статуй в собрании Эрмитажа – «Диану» Гудона, некогда приобретенную Екатериной II. Она украсила парадную лестницу его парижского особняка. Для ее покупки он посылал в Ленинград своего эксперта, который должен был в зашифрованном виде сообщить телеграммой о степени сохранности статуи – «Отлично себя чувствую», «Немного устал» или «Приехал уставшим». На выгодных условиях он приобрел бесценные полотна Рембрандта и Рубенса, которые сейчас можно увидеть в постоянной экспозиции основанного им музея в Лиссабоне. Гюльбенкян завещал все свои художественные собрания Португалии.