— В беседке я увидела мертвого Тима, в виске дырка. Рядом его пистолет. Вокруг человек десять: служащие отеля, гости, сыщик Максвейн — один из людей Нунена. Мертл тут же бросилась ко мне, отвела меня в сторону и говорит: «Его убил Макс. Как мне быть?»
Я спросила, как было дело. Оказывается, она услышала пистолетный выстрел и сперва решила, что Тим все-таки застрелился. Ничего, кроме вспышки, она не видела: было темно, да и до беседки еще далеко. Когда она подбежала к Тиму, тот катался по траве и стонал: «Не из-за нее же он меня убил… Я бы…» Больше Мертл ничего разобрать не смогла. Он катался по траве, а из раны в голове лилась кровь.
Мертл испугалась, что это дело рук Макса, опустилась на колени и, приподняв голову Тима, спросила его: «Кто это сделал, Тим?» Он был еле жив, но, собравшись с силами, сумел все-таки проговорить: «Макс».
«Как мне быть? Как мне быть?» — повторяла она, и тогда я спросила, слышал ли кто-нибудь, кроме нее, предсмертные слова Тима. «Только сыщик», — ответила она. Оказывается, пока Мертл пыталась оторвать от земли голову Тима, к ним подбежал Максвейн. Все остальные находились далеко.
Я не хотела, чтобы из-за такого придурка, как Тим Нунен, у Макса были неприятности. Тогда у нас с Сиплым еще ничего не было, просто он мне нравился, а братья Нунены — нет. Максвейна-то я знала, когда-то дружила с его женой. До того как Максвейн пошел работать в полицию, это был отличный парень, простой — проще некуда. Ну а став легавым, ясное дело, скурвился. Жена терпела-терпела, а потом не выдержала и ушла.
С Максвейном, значит, я была знакома, а потому и сказала Мертл, что это дело мы сможем уладить: либо дадим Максвейну на лапу, чтобы у него память отшибло, либо, если он вдруг заартачится, уберем его. Макс поможет. Мертл не уничтожила записку от Тима, где тот грозился покончить с собой, и, если бы только Максвейн не заупрямился, ничего бы не стоило доказать, что Тим совершил самоубийство.
Я оставила Мертл в парке, а сама побежала искать Макса, но его нигде не было. Народу вообще было мало, в зале еще играл оркестр. Так и не найдя Макса, я вернулась к Мертл. Теперь мой план ее уже не устраивал: она не хотела, чтобы Максу стало известно, что она узнала про убийство Тима. Она ведь Макса побаивалась.
Понимаешь, к чему я клоню? Она боялась, что когда они с Максом расстанутся, то он пронюхает, что она может, если захочет, отправить его на виселицу, и с ней расправится. Теперь-то я ее понимаю и тоже держу язык за зубами. Вот мы и решили: удастся все уладить без Макса — тем лучше. Да мне и самой высовываться не хотелось.